Рубин царя змей
Шрифт:
Но ее тело слишком сильно жаждало Торриена. И уже давно было готовым и податливым, как масло.
В какой-то момент мысли из головы Иллианы утекли, как с побережья утекают воды моря в момент отлива. Напряжение внизу живота достигло своего пика, скрутив на максимум кольца ноющей спирали удовольствия. Пружина лопнула, заставив ее вдруг замолкнуть и замереть, обхватив Торриена бедрами и с силой прижав к себе. Когда по телу начали одна за одной проходить волны оргазма, ее глаза широко раскрылись, а с губ сорвалось тихое:
— Тор…
Царевич
Долгое время они пролежали без движения, находясь в объятиях друг друга. А когда Иллиана распахнула глаза, оказалось, что уже утро. Они так и проспали всю ночь, не расцепляя рук и полностью обнаженные. Только сейчас царевич обнимал ее со спины, окружая и спереди, и сзади огромным черно-золотым хвостом.
Сперва девушка не поверила своим глазам, что снова видит Торриена в обличье змея. Ей так редко удавалось это, что уже через мгновение она, стараясь не двигаться и даже не дышать, с любопытством стала рассматривать удивительную блестящую чешую его громадного хвоста. Маленькие ячейки кожи, как шестигранные фрагменты мозаики, сверкали в лучах утреннего солнца, льющегося из окна, драгоценными вкраплениями золота на черном полотне ночи.
Иллиана чувствовала в себе почти нестерпимое желание прикоснуться к ним. Провести рукой и погладить, ощутив гладкую, рельефную фактуру подушечками пальцев.
И, когда она затаила дыхание и положила ладонь на мощный хвост, часть которого лежала прямо напротив ее лица, Торриен вздрогнул и глубоко вздохнул.
Несколько секунд Иллиана не двигалась, стараясь не разбудить мирая. А затем воплотила в жизнь свое желание и с трепетом провела по восхитительно мягкой чешуе.
— Если ты будешь продолжать так делать, я возьму тебя как Великий змей, — раздался чуть мурлыкающий, хриплый после сна голос.
Иллиана ощутила прикосновение губ на чувствительной коже за ухом и замерла, прикрыв глаза от удовольствия. Впрочем, руку не убрала. Наоборот, снова провела по чешуе, слушая, как мужчина за спиной тихо зарычал, целуя ее еще более жадно. А затем сказал:
— И после этого ты гарантированно забеременеешь, моя Иллиана.
Девушка вздрогнула и резко убрала руку.
За спиной раздался тихий смех. Торриен лег обратно на подушки.
— Я почему-то так и думал, — проговорил он негромко, снова закрывая глаза.
Иллиана на миг сдвинула брови, осененная мгновенной мыслью:
— А если просто так мы займёмся сексом, значит, детей не будет? — спросила, развернувшись к нему.
Торриен снова посмотрел ей в глаза и красноречиво улыбнулся, давая понять, что знает, о чем она думает. А затем ответил:
— В человеческом теле
Девушка глубоко вздохнула и… покраснела, осознав, что выдает свои желания проскользнувшим на лице разочарованием.
В этот момент хвост Торриена зашевелился, перетекая с места на место, как черно-золотая река, и начал стремительно уменьшаться в размерах. Иллиана удивленно следила за ним, поворачивая голову вслед его движениям, как вдруг наткнулась взглядом на обнаженные загорелые мужские ноги и внушительное, готовое к активным действиям достоинство.
Девушка покраснела и тут же отвела взгляд. Лишь не успела остановить себя, когда облизывала вмиг пересохшие губы.
Торриен улыбнулся, подперев голову рукой и коснувшись ее спины. Мягко провел пальцами по позвоночнику, задерживаясь на каждом маленьком бугорке, заставляя Иллиану неосознанно выгибаться под его прикосновениями.
Девушка закрыла глаза и тяжело выдохнула, ощутив, как внизу живота снова начинает требовательно пульсировать. В этот момент она повернулась к царевичу и резко спросила:
— Почему мы не занялись любовью вчера? Я думала… ты этого захочешь. Чувствовала, что…
— Что я хотел этого больше всего на свете? — Уголки губ Торриена приподнялись в усмешке, когда он провел пальцем вверх по ее ребрам, свернул к обнаженной груди и по кругу очертил маленький торчащий сосок.
Дыхание Иллианы стало мелким и прерывистым. Она ничего не ответила, ожидая, когда царевич расскажет сам. Вчера она думала, что Торриен не удержится, возьмет ее на этой кровати, разгоряченную, слабую, благодарную за спасение. Ведь она и впрямь была готова на все.
— Ты не хочешь, чтобы я официально стала твоей хасси, — сказала девушка после недолгой паузы, во время которой мужчина обхватил пальцами горошину ее груди и покрутил. Золотые глаза смотрели лишь на ее тело, всё сильнее темнея, и Иллиане вдруг показалось, что царевич и вовсе может не ответить, увлекшись созерцанием открывшихся перед ним красот. — Почему?
Торриен будто нехотя перевел на нее взгляд и, сильнее сдавив сосок, отчего у Иллианы помимо ее воли из горла вырвался тихий стон, ответил:
— Я не хочу, чтобы ты стала моей, потому что тогда у тебя не останется шанса покинуть дворец.
— Что? — выдохнула девушка, менее всего ожидая услышать такой ответ. — А сейчас я могу вернуться? Домой к матери?
Ее глаза широко распахнулись, все прочие мысли вылетели из головы со скоростью взмаха крыльев колибри. Даже возбуждение отступило на второй план.
Почувствовав это, Торриен встал с постели и, взяв свои штаны, валявшиеся на полу со вчерашней ночи, начал неторопливо надевать, гремя золотой пряжкой ремня.