Рубин цвета страсти
Шрифт:
Я долго лежал там, поджидая очередную вспышку молнии, чтобы увидеть, каким счастьем светится во сне лицо любимой. Мне давно стоило покинуть бунгало, но я не мог заставить себя пошевелиться и разрушить этот наш хрупкий островок бесконечного блаженства. Меня радовало, что удалось подарить моей девочке эти несколько часов наслаждения. Когда она проснётся утром и не обнаружит меня рядом, её сердце будет разбито. А ведь она даже не догадывается, что вполне возможно, это была наша последняя встреча.
Я уезжал в ночи так же поспешно, как и приехал. Гроза по-прежнему бушевала, обрушивая
На борту меня встретила улыбающаяся Жанка. У неё в руках плескался в стакане мой традиционный виски.
– Не сегодня, Жан, – остановил я девушку. – Мне надо побыть одному.
Растерянность на долю секунды мелькнула на её лице, но в следующее мгновение, покорно кивнув, она затерялась в недрах самолёта так, что я не видел её весь полёт.
Мгла за стеклом иллюминатора перекликалась с тьмой в моей душе. По иронии именно сейчас, когда наконец обрёл истинное счастье, я могу всё потерять в одночасье. Это расплата за все мои грехи. И решение, которое мне пришлось принять под гнётом нависшей угрозы, одно из самых опасных и безрассудных в моей жизни. Если бы речь шла только обо мне, я б рискнул оставить всё как есть. Но на кону жизнь Анастейши, и это всё меняет.
Бросил взгляд на часы. В Питере ночь, но нужно позвонить маме. Она удивилась моему позднему звонку. Стала спрашивать, всё ли в порядке. Я постарался, чтобы мой голос звучал непринуждённо, но закончив разговор, увидел, как подрагивает рука, вцепившаяся в телефон. Разозлился на себя за эту слабость и отправился в хвост самолёта. Туда, где у меня был оборудован мини-спортзал. С остервенением принялся молотить грушу и успокоился лишь тогда, когда боль в боку стала чересчур настойчивой.
Вернулся в кресло и принялся разбирать и смазывать пистолет. Хотя это было явно лишнее. Я по собственной воле отправляюсь в логово одного из опаснейших зверей на земле. Оружие меня не спасёт. В этой схватке я могу уповать лишь на своё красноречие. И будем надеяться, оно меня, как всегда, не подведёт.
Прижавшись воспалённым лбом к прохладному стеклу, я наблюдал за лежащими подо мной взбитыми, словно сливки, облаками, подсвеченными первыми лучами восходящего солнца. Перед лицом маячившей смертельной опасности каждое мгновение вдруг стало проступать с такой ошеломительной ясностью, будто кто-то там наверху настроил чёткость в моих глазах. И от этого ещё мучительнее захотелось сохранить во что бы то ни стало свою никчёмную жизнь.
Самолёт начал снижаться, и сердце забилось быстрее. Чем отчётливее виднелись силуэты домов и деревьев, тем тревожнее становилось на душе. Шасси коснулось земли, и волнение окончательно захлестнуло меня. Но тут из динамиков раздался радостный голос капитана корабля:
– Местное время одиннадцать часов двадцать две минуты. Температура за бортом двадцать семь градусов. Приятного отдыха в солнечной Италии, Демьян Александрович.
Я невесело усмехнулся. Мой пилот и понятия не имел,
Подхватив небольшую сумку, я направился к выходу, но тут мне наперерез выскочила стюардесса, весь полёт по моему приказу где-то прятавшаяся. Она порывисто обняла меня за шею и жарко прошептала на ухо:
– Всё будет хорошо, Дэмиан!
«Умница девочка. Всегда знает, что и когда надо сказать. Если выживу, то подниму ей зарплату, пожалуй», – подумал я, благодарно улыбнулся Жанке и поспешно сошёл по трапу.
Глава 17. Дэмиан
Перед самолётом красовался золотой «Ламборджини». Солнце, резвившееся в его металлических гранях, било по глазам. Пришлось срочно надевать тёмные очки, чтоб не ослепнуть.
У машины отирался темнокожий паренёк. Завидев меня, он радостно заулыбался и направился навстречу, поигрывая ключом.
– Это вы Дэмиан? – спросил он на английском с жутким акцентом.
Я досадливо кивнул, обдумывая в это время, как моей всегда казавшейся адекватной секретарше пришло в голову заказать это варварское великолепие?
– Цвет при заказе не уточняли, – словно прочитав мои мысли, сообщил паренёк. – И вам так повезло, что этот красавчик был свободен. Будьте с ним поласковей и помните, что он не любит медленной езды.
Передав мне ключ и погладив на прощание золотистый бок Ламбика, парнишка удалился. А я, вздохнув, полез внутрь. Кроме кричащего внешнего вида автомобиль был ещё и не слишком удобный. Но было у нас с этой тачкой и нечто общее – мы оба не любили медленную езду. Хотя в этот раз я бы предпочёл оказаться в месте назначения как можно позже. На тот свет я не торопился.
Стараясь не думать о предстоящей не слишком приятной встрече, пытался насладиться быстрой ездой и открывающимися видами. Посмотреть, откровенно говоря, было на что. Простирающиеся до самого горизонта изумрудно-зелёные холмы умиротворяли. А расставленные в хаотичном порядке белые ветряки с неспешно крутящимися лопастями привносили в пейзаж нотку фантастичности. Вдалеке застыл в сиреневой дымке великан Везувий, завораживающий и пугающий одновременно.
– Не мог бы ты низвергнуть потоки лавы на одно далеко не невинное место? Ну, что тебе стоит? Однажды ты уже стёр с лица земли три города, а тут всего-то одна вилла, – почти молился я, глядя на знаменитый вулкан. Но тот надменно помалкивал.
А тем временем я уже почти доехал до места назначения. Свернул направо с оживлённой трассы и продолжил путь в одиночестве. Думаю, никто ранее по собственной воле не заезжал на эту дорогу.
Проехав ещё немного, затормозил у входа. Несколько камер с интересом повернулись в мою сторону. Возникновение кого бы то ни было у этих ворот, видимо, вызвало удивление.
И точно. Ворота слегка разъехались, выпуская толпу охранников. Молодые ребята окружили машину и опасливо косились на меня несмотря на то, что это они держали наготове автоматы, в то время как я сидел перед ними безоружный. Но само моё появление здесь было настолько неожиданным, что они побаивались дальнейший моих столь же неадекватных действий.