Рубиновое кольцо
Шрифт:
– Несколько часов, – заявил я, сразу пожалев о том, что меня угораздило заговорить о Джеки. – Миз Тервиллигер хотела поболтать с Сидни, посмотреть, как она обустраивается на… новом месте.
– Она приложила столько усилий, чтобы спросить, как у Сидни дела? Позвонить было бы проще.
Я отчаянно надеялся, что сохранил невинный вид.
– Ага, но тогда она не смогла бы передать нам кота, – произнес я добродушно. – Мистер Боджанглз – запоздалый свадебный подарок для нас обоих.
– Адриан, что ты от меня скрываешь? – проговорила Соня, прибегнув к тону, которым наверняка выговаривала множеству
– Ничего! – возмутился я, ведя Соню в прихожую. – Успокойся, у нас с Сидни – мир и любовь! Единственное, что тебя должно по-настоящему интересовать, – насколько быстро Нина выставит меня вон.
– Адриан!..
– У нас все замечательно! – жизнерадостно отозвался я и распахнул входную дверь. – Спасибо, что заглянула. Передай от меня горячий привет Михаилу.
Соня скептически поджала губы, но промолчала. Она вроде бы не собиралась принуждать меня открыться ей и рассказать, что на самом деле у нас с Сидни происходит… По-крайней мере, пока.
Мы попрощались, и, заперев дверь, я с облегчением вздохнул: у меня будто груз с плеч свалился.
Я мысленно взмолился о том, чтобы меня на некоторое время оставили в покое. Пусть больше никто не явится в наши апартаменты и не заставит меня выдумывать очередную хлипкую легенду про отсутствие Сидни.
Вскоре я отправился спать. В полдень меня разбудило сообщение от Сидни. Оказалось, что они с Эдди и Джеки добрались до Питтсбурга, но отложили знакомство с музеем до наступления темноты. Сидни заверила меня в том, что у нее все хорошо, и я мигом заверил ее в том же. Я решил, что мне не стоит упоминать о Нине.
Незачем Сидни знать о моем предстоящем визите к полубезумной девице, которая то ли в меня влюблена, то ли люто меня ненавидит.
У Сидни и так забот хватает.
Чуть позднее, когда королевский двор мороев начал просыпаться, мне удалось вызвать Нейла, дабы он сопроводил меня к Нине. Хотя час был еще ранний, местные морои уже покинули свои жилища и гурьбой высыпали на улицу – однако я подумал, что лучше перестраховаться и навестить Нину именно сейчас. Нейл был рад помогать мне из одного только чувства долга, но я смекнул, что у него имеется и дополнительная личная причина.
Пару месяцев назад у него завязался роман с Оливией – сестрой Нины. Никто из нас толком не догадывался, насколько далеко у них все зашло, но любовная история внезапно прекратилась: Оливия сбежала в неизвестном направлении. Она почти не общалась с Ниной и вроде бы порвала с Нейлом. Я сомневался в том, что Нина узнала подробности о месте пребывания сестры, но Нейл, видимо, надеялся выудить из нее хотя бы крупицу информации.
Мы пришли к Нине после шести вечера, однако летнее солнце все еще стояло в зените. Нина жила в доме с минималистскими квартирками, где обитали служащие двора (в том числе, как выяснилось, и бывшие). Здание располагалось вдалеке от шикарных особняков членов монарших семей, к которым принадлежал и мой отец.
Очутившись возле входной двери, я потоптался на месте и призвал на помощь все свое мужество.
– От отсрочки легче не станет, – сообщил мне Нейл невпопад.
– Ага.
Набравшись решимости, я два раза отрывисто стукнул в дверь, втайне уповая, что Нина спит
К сожалению, Нина сразу же распахнула дверь, словно давно нас поджидала.
– Привет, Адриан, – процедила она и перевела взгляд серых глаз мне за спину. – Привет, Нейл.
Тот дружелюбно кивнул, а я был совершенно ошарашен. Нина не принадлежала к богатому или аристократическому роду, что, надо отметить, не делало ее менее красивой. Она всегда тщательно за собой следила.
Вернее, так было еще месяц назад.
Та Нина, с которой я был знаком, исчезла.
Теперь передо мной стояла девушка, лишь отдаленно на нее похожая.
Ее темные вьющиеся волосы напоминали спутанную копну. Кстати, я очень сомневался, что она в последнее время вообще мыла голову. Мятая синяя юбка в клетку абсолютно не сочеталась с оранжевой футболкой, поверх которой Нина натянула вывернутую наизнанку серую кофту. На одной ноге у нее был короткий белый носок, а на другой – гольф в бело-красную полоску, доходивший до колена.
Но самым тревожным сигналом стал не странный выбор одежды, а выражение ее лица, которое ясно показало мне, что Соня не преувеличивала.
У Нины под глазами залегли фиолетовые тени, но сами глаза оставались яркими, чересчур оживленными и лихорадочно блестели.
Нечто подобное я иногда наблюдал у пользователей духа, доведенных до крайности. Именно такой была и Эвери Лазар.
Я судорожно сглотнул.
– Привет, Нина. Можно к тебе заглянуть?
Она прищурилась.
– Зачем? Чтобы ты опять заявил, что мы не пара? Чтобы ты сказал мне, что у нас никогда ничего не будет, потому что я – не человек, а ты вроде бы связываешься только с теми, кто одновременно является завтраком, обедом, ужином и десертом?
Я почувствовал себя оскорбленным, но быстро одернул себя – как-никак, а сейчас Нина была не вполне адекватна.
– Я искренне прошу простить меня за все мои слова, Нина. Пожалуйста, извини меня и не держи на меня зла. Я ведь познакомился с Сидни задолго до того, как мы с тобой встретились. Но я бы хотел поговорить о другом. Позволь нам войти, будь добра, – вежливо произнес я.
Нина принялась буравить меня взглядом, и я воспользовался моментом, чтобы призвать дух и просканировать ее ауру. Энергия, которая окутывала Нину, в основном была золотистой, как и у всех пользователей духа (включая, естественно, Лиссу), но здесь имелись кое-какие различия. Золото Нины показалось мне блеклым и водянистым. Оно не пылало огнем. Остальные цвета тоже были приглушенными и тускло мерцали.
– Ладно, – согласилась Нина наконец и отступила в сторонку.
Очутившись внутри ее жилища, я оторопел – так меня поразило увиденное. Раньше я часто бывал у Нины дома – в те дни, когда мы с ней постоянно посещали всяческие вечеринки, – и теперь мне оставалось только диву даваться.
Ее крошечная – и когда-то очень уютная – квартирка представляла собой студию: спальня и гостиная были объединены. Еще совсем недавно скромное жилище Нины блистало чистотой, но, увы, от былого порядка не осталось и следа. Здесь царил самый натуральный хаос, такой же, как и, вероятно, в голове у хозяйки.