Рубиновое пламя
Шрифт:
— Саша! Ты тоже здесь. Фантастика. Это упростит ситуацию.
Мужчина остановился и уставился прямо на нас. Языки пламени лизнули его подбородок. Его лицо загорелось.
Превосходный маг иллюзии. Единственным основным магом иллюзии в моей жизни был Августин Монтгомери, и он не стал бы заморачиваться ни с голосом, ни с огненном шоу.
Шокирующе ярко вспыхнуло оранжевое пламя и в воздухе запахло дымом. Кожа, волосы и одежда мужчины загорелись, словно были сделаны из бумаги, и превратились в пепел, а затем растаяли
Его волосы были того желанного оттенка белого золота, на имитацию которого люди тратили тысячи долларов. У его кожи был золотистый загар, и его лицо не просто остановило бы движение, оно создало бы нагромождение, на устранение которого потребовались бы часы. Квадратная челюсть, полные губы, высокие скулы, волевой нос и большие притягательные глаза, теплые и манящие, глубокого ультрамаринового цвета под изгибом темно-русых бровей. Он был похож на небесное существо, сотканное из солнечного света и морских брызг.
Ух, ты!
Мужчина улыбнулся, и это было так, словно весеннее солнце взошло после долгой, мрачной зимы.
— Цесаревич Константин Леонидович Березин, императорской крови, к вашим услугам.
Березин. Как Дом Березиных. Российская императорская династия.
— Зачем ты здесь? — голос Алессандро был ледяным.
— Потому что вам нужна помощь. — Цесаревич попытался обойти Алессандро, но Алессандро двинулся вместе с ним, преграждая ему путь в хранилище.
— Саша, нам обязательно это делать?
— Могу я застрелить его? — спросил меня Леон. — В ногу. Я простреливаю ему ногу, мы хватаем Линуса и убегаем.
— Ты не можешь застрелить его, он родственник российского императора, — сказала я ему.
— Верно, — сказал Константин. — Когда его величество хочет мотивировать меня, он уверяет, что я его любимый племянник. Конечно, он говорит это всем нам.
— Чего ты хочешь? — потребовал Алессандро. Его магия обвилась вокруг него, заряженная и готовая.
Если я обольщу русского цесаревича в качестве заместителя Смотрителя, это вызовет международный инцидент? Будет ли иметь значение, что он вошел в дом без приглашения? Каков будет протокол?
— Это не вопрос того, чего хочу я. Это касается того, чего хочет империя. Я всего лишь скромный инструмент воли Родины. И прямо сейчас это завещание предписывает мне обсудить все с заместителем Смотрителя. Так что отойди в сторону, или я тебя отодвину.
Оранжевые искры вспыхнули вокруг Алессандро.
— Пожалуйста, начинай.
Константин не пошевелился.
— Я бы предпочел этого не делать. Я прилагаю большие усилия, чтобы быть разумным. Я здесь
— Развернись, уходи тем путем, которым пришел, и ты выживешь. Это мое разумное предложение.
Лицо Алессандро превратилось в бесстрастную маску. Его голос был размеренным и спокойным. Это был не тот Алессандро, с которым я просыпалась каждое утро. Это был не умелый и решительный Страж, это был Ремесленник, делающий первое и последнее предупреждение. Глаза Константина сказали мне, что он узнал, с кем разговаривал. Очаровательное тепло покинуло его, будто бронированная ментальная дверь захлопнулась.
Я взяла за правило никогда не прыгать со скалы, если не знаю, где приземлюсь. Я понятия не имела, какими будут последствия ранения русского цесаревича. Вероятно, мы могли бы остановить Константина втроем, но я не была уверена, что мы справимся с последствиями.
— Гипотетически, если бы я застрелил его, кто бы узнал? — спросил Леон. — Я мог бы застрелить его, спрятать тело, я знаю место, и никто ничего не смог бы доказать.
Цесаревич наклонился в сторону, чтобы получше рассмотреть Леона.
— Нам не нужно было бы ничего доказывать. Нам нужно было бы только подозревать.
Линус все еще был без сознания. У нас не было на это времени.
Я встала.
Цесаревич одарил меня ослепительной улыбкой.
— Вот вы где, мисс Бейлор. Ваши фотографии не отдают вам должного.
— Управление Смотрителя приветствует Ваше высочество. Вы вторглись на чужую территорию. Пожалуйста, покиньте этот дом.
— Нам нужно кое-что обсудить.
— Сейчас неподходящее время.
— Боюсь, дело срочное, — сказал Константин. — Я наблюдал за этим домом последние три часа только для того, чтобы поговорить с вами.
Я понятия не имела, можно ли доверять чему-либо, исходящему из его уст. Он мог быть причастен к нападению на Линуса, а мог и не иметь к этому отношения. Сейчас ничто не имело значения, кроме как вытащить Линуса отсюда.
— Вы знаете, кто я, так что вы знаете, где меня найти. Прямо сейчас вы вмешиваетесь в мои официальные обязанности. Немедленно уезжайте, или я подам официальную жалобу в российское посольство. Я буду заявлять об этом громко и публично.
— Это было бы… прискорбно. — Константин снова улыбнулся. — Как я уже сказал, я здесь, чтобы помочь.
— Управление Смотрителя благодарит Российскую империю за ее щедрое предложение помощи. На данный момент мы вынуждены с сожалением отказаться. Пожалуйста, уходите.
Константин вздохнул.
— В таком случае, у меня нет другого выбора, кроме как уважать ваши желания. Тем не менее, нам действительно нужно поболтать. Должен ли я понимать, что вы хотите перенести разговор в ваш офис?
Почему это прозвучало как угроза? Мне нужно было сказать что-то нейтральное, что-то, что ни к чему меня не обязывало.