Рубиновый Ключ
Шрифт:
– Забавно, что ты об этом спросил, – сказал он. – В детстве я обожал этих маленьких надоед. – Он хлопнул Месиву по руке: – Видел хоть раз одну?
Месива покосился на него и быстро отвёл взгляд.
– Мы на службе, – прошипел он. Затем смущённо добавил: – Но нет, хотя всегда хотел.
– Тебе повезло, – улыбнулся мальчик и достал из поясной сумки маленькую стеклянную банку. Внутри плескалась ярко-голубая жидкость. – Сегодня на причал как раз сгружали их поставку, и мне удалось умыкнуть одну.
– Вроде мы недавно уже с кем-то об этом
– Тс-с-с! – зашипел Требух, пока мальчик откручивал крышку. Он наклонился вперёд в предвкушении.
Мальчик действовал неторопливо, с грацией опытного циркача. Он резко провернул банку, и крышка отскочила с громким хлопком.
Требух и Месива затаили дыхание. Ничего не произошло.
– Стеснительная, – нервно улыбнулся мальчик.
И тут жидкость сгустилась и собралась в шар. Сначала сформировалась одна длинная лапка, затем ещё одна и ещё. Требух буквально дрожал от возбуждения: это на самом деле была морская бабочка! Красавица вылезла из банки, села на ободок и, слегка подрагивая на ветру, расправила мерцающие голубые крылышки.
– Ничего себе! – наклонился Месива. – Она такая красивая…
Он вытянул палец, чтобы погладить просвечивающееся крыло.
Требух схватил его за руку и гаркнул:
– Осторожно, Месива! Их легко напугать. Коснёшься не так, и она обратится в солёную воду!
Краем глаза он едва заметил, как мальчик кивнул и выронил банку.
Бабочка вспорхнула в поисках нового насеста. Требух пригнулся. Месива не успел. Она опустилась ему на нос, потревожив крыльями кончики его ресниц.
– Не… шевелись… – прошептал Требух.
Месива корчился от каждого движения крыльев. Его лицо сморщилось. Глаза затопила паника. Что-то надвигалось. Требух задержал дыхание.
Казалось, Месива сейчас заплачет. А затем он не мог больше терпеть. Он чихнул.
Требух взвизгнул – перепуганная морская бабочка плеснула на лицо Месиве горстью солёной воды.
– Кому сказал – не трогать! – закричал он и шлёпнул по рукам Месиву, когда тот попытался вытереть лицо. – Не пугай её, иначе она больше никогда не появится!
– Я ничего не делал! – запротестовал Месива с красными и слезящимися от солёной воды глазами.
Требух суетился вокруг, полный решимости спасти бабочку. На секунду они оба совершенно забыли о караульных обязанностях.
И этой секунды хватило, чтобы Фин прошмыгнул мимо (и выскользнул из их воспоминаний) на мерессианский корабль.
Фин ничего не мог с собой поделать: он улыбался. У него ушло почти всё утро, чтобы раз за разом во время повторяющейся болтовни выяснить у этих двоих их слабости. Но оно того стоило. Ну у них и лица были!
Поднимаясь по доске, Фин осматривал мерессианский корабль-храм. Он был почти полностью сделан из занудуба, разумеется. Занудубная древесина была самым скучным материалом во всём мире, настолько, что даже магия Пиратской Реки её не брала. Поэтому в плавании по Реке эта древесина была незаменима.
Но занудубная древесина была единственной занудной деталью этого корабля. Живя в одном из самых оживлённых портов Пиратской Реки, Фин успел повидать немало странных судов. Но обычно корабли всё же выглядели как корабли. Этот же скорее напоминал лес.
Во-первых, судно было круглым, как чаша. Во-вторых, мачты стояли без всякого порядка, будто выросли из палубы, и их реи-ветви переплетались, создавая крону из маленьких парусов. Всю поверхность корабля от ватерлинии до верхушек мачт покрывала резьба, изображающая странные места, странных людей и вещи, о которых Фин никогда не слыхал.
Рисунки немного пугали, это точно, зато лазить по кораблю было одно удовольствие. И жутковатая резьба устраивала Фина куда больше, чем перспектива прокрадываться мимо патрульных. Он прополз вдоль уродливой рыбины верхом на коне с павлиньим хвостом и нырнул в ближайший орудийный порт.
Ему в лицо пахнуло чем-то острым и пряным. Это явно был камбуз. Каюта была заставлена низкими обеденными столами, на полках вдоль стен теснились бутылки с пряностями, а в центре булькал огромный металлический котёл с табличкой ВОРОВСКОЕ РАГУ.
Фин сглотнул: «Очень смешно». Затем его посетила хулиганская идея. Что бы на самом деле ни варилось в этом котле, оно пойдёт экипажу на ужин. Фин порыскал по карманам куртки и нашёл рвотные пилюли Эд и Тэда. Развернув парочку, он с озорной улыбкой бросил их в булькающую жижу и хихикнул:
– Вот это я понимаю – воровское рагу.
Он уже хотел выйти за дверь, когда услышал снаружи:
– Выгоняй рабочих.
Фин вжался в стену и затаил дыхание, стараясь стать как можно тише и незаметнее.
– Они ещё не всё починили, – сказал второй голос. – И скоро обед, мы…
– У нас нет выбора, – перебил первый голос, хриплый и густой, он будто тёркой царапал уши Фина. – Прошёл слух, что Оракул уже в Пристани. Нельзя допустить, чтобы он поднялся на борт. Отчаливаем немедленно.
Фин опять сглотнул и сместился чуть в сторону, где он мог видеть отражения говорящих в стоящих у дальней стены кастрюлях. Первый голос принадлежал высокому худому существу, чьё тело покрывали смертельно опасные на вид колючки.
«В компанию его явно редко зовут», – подумал Фин.
– Мы вообще не должны были бросать здесь якорь, – продолжил колючий охранник. – Каждый карманник этого города днями напролет пожирает нас глазами, как жареного цыплёнка.
– Ну хотя бы погода хорошая, – попытался ободрить его собеседник, громила с лицом, больше напоминающим бычью морду.
Человек-колючка устало покачал головой.
– Я не питаю надежды, что Оракул решит устроить пикник. А теперь шевелись! – приказал он и ушёл.