Ручейник
Шрифт:
АНДРЕЙ. А во двор? В смысле в туалет.
НИКОЛАЙ. Оль, где там твой старый горшок. В сарае?
ОЛЯ. Я сейчас принесу.
Оля встает и выходит.
АНДРЕЙ. Господи, какой бред.
НИКОЛАЙ. Ничего, привыкнешь.
АНДРЕЙ. А если решат всю жизнь здесь мне с вами жить. Что тогда? Горшки за мной выносить будешь?
НИКОЛАЙ. Скажут, буду.
АНДРЕЙ. А убить меня? Вот ваш Илья Сергеевич придет и скажет: « Ну, Николай, кончай этого
Николай молчит.
АНДРЕЙ. Да кто он такой вообще? Вы что, рабы его?
НИКОЛАЙ. Давай так. Ты его не трогаешь – я молчу, лучше брат не заводи меня, а то рука тяжелая...
АНДРЕЙ. А ну!
Андрей встает напротив Николая, тот медленно поднимается со стула и с хрустом потягивается. Входит Оля с горшком. Андрей вздыхает и садится обратно на свое место. Оля подходит к рукомойнику, мочит водой тряпку и с каким-то печальным скрипом протирает горшок. Андрей, подперев кулаком голову, наблюдает за ней. Оля вытирает горшок насухо и ставит на пол возле дивана.
ОЛЯ. Вот, пожалуйста.
АНДРЕЙ (с глубочайшим сарказмом). Спасибо тебе, деточка.
ОЛЯ. А вы что чай не пьете?
АНДРЕЙ. А и верно! Чей-то мы чай не пьем? Илья Сергеич приказал чай пить до посинения, а мы не пьем. Не по уставу это!
НИКОЛАЙ. Хватит паясничать. Оля, разливай.
Оля разливает по кружкам чай.
АНДРЕЙ. Ребята... Я ведь все равно сбегу.
НИКОЛАЙ (печально). Не Андрюх, только дернись, я тебя в погреб посажу. Лучше и не думай.
Сцена шестая.
Фойе клуба. На скамейке сидит актив: Тоня, Маша, Андреевна и Петрович. Илья Сергеевич прохаживается перед ними.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Что же так голова болит? Вторые сутки уже...
МАША. Так это давление у тебя Илья Сергеич.
ПЕТРОВИЧ. У меня вот тоже иной раз как придавит, так я самогоном спасаюсь. Сто грамм приму и ничего, жить можно.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Пьют слабаки и маловеры.
ТОНЯ. А то Илья Сергеич давай мы тебя на леченье отправим?
МАША. А и верно. Гроши-то ведь есть, ну эти взносы которые...
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. С ума сошли? У нас семь детей учатся... Кстати, Степа не женился там еще?
МАША. Ой, Илья Сергеич не дай-то Бог... Видал бы ты общежитие то, по коридору шалавы в полотенцах бегают и курют бляди...
ТОНЯ. Ничего, ему еще два года продержаться...
ПЕТРОВИЧ. Мужику без бабы еще можно как-то прожить, а вот бабе все – считай инвалидность.
АНДРЕЕВНА (с вызовом). Это ты про кого?
Петрович не успевает
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. А вот и наш лазутчик. Присаживайтесь Андрей.
Андрей кланяется всем в пояс и садится на стул напротив актива.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Андрей Антонович Соловьев, родился в 1970 году в городе Москве, где изволит проживать до настоящего времени. Работает журналистом, неженат... да, в общем-то, и все что удалось узнать из документов. Так что можно задавать вопросы.
ПЕТРОВИЧ. В армии был?
АНДРЕЙ. Нет. По зрению не взяли. Да, в общем, не очень-то и хотелось.
ПЕТРОВИЧ. Это как в армию-то не хотелось? Вот раньше если парень в армии не был, так ему потом ни одна девка не давала...
АНДРЕЕВНА. А то тебе много давали.
ПЕТРОВИЧ. Много, не много, но жаловаться не на что, и к сводне как некоторые не бегал...
АНДРЕЕВНА. А вот жалко, что ты бабой не родился.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Отставить. Давайте по существу. С какой целью прибыл, зачем и так далее. Давай, Маша.
МАША. С какой целью прибыл-то?
АНДРЕЙ. Я обязан отвечать?
ТОНЯ. Ишь ты грамотный! Спрашивают, так отвечай, а не то вон Колька живо тебе по шее накостыляет. Так ведь, Илья Сергеевич?
Илья Сергеевич молчит.
АНДРЕЙ. Я не знаю, у меня провалы в памяти. Последнее, что помню, это, как собирал рюкзак. У меня там, знаете, масса предметов. Например, немецкий бритвенный станок, очень-очень нужная вещь. Раньше я пользовался отечественным, так у меня после бритья постоянно были раздражения и порезы...
ПЕТРОВИЧ. Да ладно, немецкий! Кусок говна завернут в целлофан, напишут что индийский, вон Сашка из города спиннинг привез, так там...
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Отставить. Продолжаем допрос.
МАША. Чего приехал-то к нам?
АНДРЕЙ. Я же вам ответил, что не знаю.
ТОНЯ. Илья Сергеевич, может, он правда больной?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Он абсолютно нормален.
ПЕТРОВИЧ. Так ты Ваньку валяешь?
АНДРЕЙ. Я буду отвечать в присутствии своего адвоката. У меня есть друг, он закончил юридический факультет, давайте позвоним ему, пусть приезжает.
Агафоновцы растерянно смотрят на Илью Сергеевича.
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Адвокат, говорите... Вам бы Андрей радоваться, что вас согласились выслушать, так сказать дать какой-нибудь шанс...
АНДРЕЙ. Вы полагаете, что я виноват перед вами?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. Безусловно. И вы сами это прекрасно понимаете. Поэтому давайте все начистоту.
АНДРЕЙ. А где гарантия, что вы мне поверите?
ИЛЬЯ СЕРГЕЕВИЧ. А что это за слово «гарантия»? Тоня, ты знаешь что такое «гарантия»?