Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только
Шрифт:
– Он мой лучший друг!
– Возмутился вдрызг пьяный цверг, я даже отсюда чуял вонь алкоголя, что разила при каждом его слове. Мне льстило, что он забил на опасность, попытавшись отбить меня у начальства. Но признаться, мне хотелось, чтобы он для начала протрезвел и помылся.
– Он вызвал гребанную армию мертвецов, чтобы… чтобы…
– Извини, друг.
– Хрипло ответил я, чувствуя в сердце горечь и отвращение к самому себе. Мне не хотелось так резко отшивать всех собравшихся, что покинули работу или дома, дабы навестить меня. Но разум твердил, что Анастасия сейчас ключевая фигура. Возможно, Дымок был не так уж и неправ, связывая ее появление, с этим кошмаром. Все было так тесно
– Я поговорю с вами всеми… После нее. Спасибо, что вообще пришли навестить.
– Ободряющая улыбка, вышла мне кривым оскалом, Керли продолжала плакать у меня на плече, прижимая к себе. Гелия опустила взгляд, ну просто прекрасно.
– Мудрый выбор, детектив. Вот бы все твои решения, были такими же.
– Мммм… Пассивная агрессия, мне ее так не хватало, под конец этого дня. Я аккуратно убрал от себя плачущую Керли, которую принял в свои объятия Боб. Анастасия взмахом руки разрезала толпу надвое, начиная неспешно идти, разумеется маршевым шагом. Я пересекся взглядом с Бобом. Этого было достаточно, я увидел во взгляде сожаление, страх и боязнь чего-то. Это то, о чем я подумал. Как минимум то, что уставший разум принял за истинно верную правду. И это вновь разожгло во мне недовольство и гнев.
– Не дай бог, она вступила в агентство, Боб.
– Озлобленным голосом, прошептал я, заставляя полицейского вздрогнуть, отводя испуганный взгляд. Мои кулаки непроизвольно сжались, энергия забурлила в таком объеме, что даже далекий от магии, мог ее почувствовать.
– Ибо в ее смерти… Будешь виноват лишь ты. А я очень не жалую тех, кто доводит прекрасных девушек до смерти.
– П.. Прости меня, Руфи. Это не то о чем ты подумал.
– Опустив голову, прошептал Боб. После чего отвернулся, сажая эльфийку на диван. Я был вне себя от злости, но смог подавить ее. Сейчас не время и не место… Да и возможно, я просто надумал себе лишнего. Боже, пусть это будет так.
Подняв с пола трость, я принялся нагонять Анастасию, но чуть не рухнул на пол, от внезапного головокружения. Ударившись плечом о стену, я смог устоять, после чего, продолжил путь, ковыляя за ничуть не сбавившей темп Анастасией. Толпа за спиной начала растерянно переглядываться между собой. Собравшиеся агенты не стали преследовать нас, а знакомые из города и вовсе казались потерянными. Анастасия умела запугивать и сбивать с толку. Этого у девушки было не отнять. Вопрос решился в момент, когда в усмерть пьяный Дерви, начал распевать непристойную песню, попутно готовясь блевать. Все тут же начали спешно уводить его на улицу, что было просто отличной возможностью элегантно покинуть больницу.
– Смотрю, спеси у тебя поубавилось, агент Рисс.
– Анастасия решила прокомментировать мое молчание. Я же думал лишь о том, действительно ли Керли успела вступить в агентство… Этот идиот не смог справиться с единственной задачей, с которой должен был справиться, чтобы прожить с ней долгую и счастливую жизнь. А я оказался еще более паршивым другом, который не смог донести до нее всей опасности дерьма, в котором учавствую. Керли, следовало выбирать в друзей кого-то, кроме безмозглых имбицилов. Но видимо, остальные вокруг были еще большими идиотами, чем мы с Бобби. Боже, сохрани душу Керли, а? Она явно не заслужила такой жизни.
– Молчу, чтобы не задеть твою чуткую натуру, и не получить пулю в лоб.
– Огрызнулся я, после чего тело вновь свело судорогой. Бок и плечо болели, еще и дала о себе знать вчерашняя рана, голова раскалывалась. Рука, к слову, постепенно возвращалась к жизни, я смог пошевелить пальцами.
– С каких это пор, мы перешли на “ты”?
– Поинтересовалась Анастасия, отчего то, в голосе не было злости или оскорбленности. Скорее
– С тех пор, когда подорвался архив, унося с собой моего главного подозреваемого. Я в тупике, дело выгорело, а этот город запылает белым пламенем, в очень короткие сроки. Игра окончена.
– Я попытался развести руками, но не смог.
– Мы проиграли.
– Первое правило - не паниковать.
– Анастасия ударила мне подзатыльник, оставляя на растрепанных волосах кровь. Я промолчал, стискивая зубы. Холодная, алая жидкость отзывалась на ране покалыванием и неприятным, могильным холодом.
– Второе правило - ты жив, значит они еще не победили.
– Что это? Памятка для пушечного мяса в армии? На меня она не работает, увы. Я слишком умен, чтобы верить в подобную банальщину.
– Но не слишком умен, чтобы получить информации больше, не заведя свое дело в никуда.
– Заметила Анастасия останавливаясь перед нужной палатой.
– Заходи.
– Но это не моя…
– Слушай внимательно. Быстро зашел в палату, не пререкаясь и не ноя.
– Щелкнув предохранителем пушки, ответила Анастасия. Дуло оказалось прямо у моей шеи. Почему оно было теплым? Почему оно было теплым!? Я нервно сглотнув, решая дальше не играться с судьбой, зайдя куда приказано.
На первый взгляд, эта палата не выглядела как-то особенно. Но сделав шаг за порог, я рухнул на колени. Боже мой, ну можно хоть раз оставить мое тело в покое, я ведь заслужил хотя бы просто дойти до койки, разве нет? Тем не менее, лучше от этих мыслей не становилось, с моего тела словно срезали кожу, постепенно доходя до свежего мяса. Упав на бок, не в силах сдержать слезы, я краем глаза увидел, как Анастасия закрывает за мной дверь, убирая магнум на тумбочку, попутно снимая с плеч испачканную кровью жилетку. Строгая рубашка в множестве мест прервалась бинтами, скрывающие тело. Боль постепенно унималась, но я чувствовал истощение, которого не испытывал никогда, мысли не могли выстроиться в единые предложение, легкие, казалось сгорали. Все рушилось, я словно умер, оставшись в собственной оболочке, мозг не воспринимал меня как самого себя. Я сходил с ума, но Босс не обращала на меня ровно никакого внимания, занавешивая шторы и доставая из карманов что-то, напоминающее глушители для связи. Второй рукой, из кармана куртки, была выдернута пачка сигарет. Меня ждал очень серьезный диалог, или же, крайне продуманная смерть. Дальше, меня подожгут сигаретой, и вуаля, больше никто не делает глупостей.
Но несмотря на мои опасения, боль действительно постепенно отступала, оставляя на душе пустошь, меня словно выпотрошили изнутри. Я с трудом встал на колени, а после и в полный рост, отряхивая брюки, которые впрочем выглядели достаточно уродливо, чтобы не заморачиваться насчет грязи. Мысли наконец начали выстраиваться в банальнейшие логические цепи, я вернул себе возможность мыслить и существовать.
Анастасия, как ни в чем не бывало, сидела на стуле, потягивая сигарету и стряхивая пепел на пол. Без своей жилетки, она выглядела еще смертоноснее. Кое где, бинты все же оголяли бледную кожу. Но не было даже намека на сексуальность, я даже проводил некие параллели с пауком, хотя из черных элементов одежды, были только перчатки, да брюки. В общем, если бы не обстоятельства, я был бы не против такой компании. Будь я в порядке, возможно, даже смог бы очаровать ее. Но боль по всему телу, а так же внезапно накатившая слабость, лишали меня всякого интереса к флирту. Мне просто хотелось закончить это, закончить этот день, и наконец-то умереть во сне. Еще никогда, за всю тяжелую, долгую жизнь я не ощущал себя настолько ничтожно слабым и уязвимым, а это о многом говорило…