Руина, Мазепа, Мазепинцы

Костомаров Николай Иванович

Письмо это’показывает взгляд, образовавшийся тогда у

малороссийских старшин по отношению к тем, которых они могли унижать

за их простое происхождение. Письмо это, вероятно, принес

Петрику тот козак, который выдавал себя посланным от Герцика, а, может быть, Петрик сам выдумал и.сообщил Калге о такой

присылке от Герцика; действительно же полученного письма, конечно, не

показал салтану и убеждал последнего идти далее к Полтаве. Но

Калга-салтан

был в таком расположении, что, вместо похода далее

в Украину, собрался со своею ордою отступать в Крым. К нему

пришла весть, что в Крыму готовится переворот: мурзы недовольны

ханом, хотят избрать другого, большинство вновь желает некогда

бывшего в Крыму ханом Селим-Гирея и уже послали в

Константинополь просить падишаха о его назначении.

Когда Петрик с Калгою ходили к Маячке, оставленные в

таборе близ Китай-городка татары, по своему обычаю, стали

расходиться небольшими загонами и ловить пленников с тем, чтобы

гнать их в Крым. Петрик, по возвращении из-под Маячки, не без

труда упросил Калгу отпустить на волю малороссиян, забранных

татарами. Было бы чересчур, если бы после всех льстивых

обещаний татарской дружбы, на которые был так щедр Петрик в

своих универсалах, татары на первых же порах показали

малороссиянам свою дружбу таким способом.

Первый поход Петрика до крайности уронил его в глазах

народа: без того, может быть, нашлось бы более готовых увлечься его

горячими возбуждениями. Да и татары неохотно шли с ним и

теперь не слушали его убеждений. И пришлось ему ворочаться вспять

за своими союзниками, а когда на возвратном пути достиг он до

466

речки Татарки, то несколько сот запорожцев, приставших к нему

в Каменном Затоне, ушли от него в Сечь: осталось их с ним человек

восемьдесят самых забубённых. С ними Петрик следовал за Кал-

гою-салтаном до Перекопа. Калга уехал в Крым, а Петрик, со своею

купою удальцов, простоял под Перекопом в ханских окопах около

трех месяцев. Из Перекопа выдавалось его козакам поденно пшено

и по нескольку баранов для прокормления. Здесь посещали его

малороссийские торговцы из Полтавского полка; он их принимал

ласково, играя из себя роль гетмана, угощал горелкою и уверял, что

скоро прибудет в Украину с татарскими вспомогательными силами.

<Не добро вам с Москвою, - говорил он.
– Я к чему намерился, то

нонче исполню. Выгоню Москву, всех вас освобожу из московской

неволи; станут люди из московских слобод переходить опять на чи-

гиринскую сторону на прежнее жилье>. Все ездившие в Крым за

солью чумаки отдавали

ему поклон, как батьку козацкому, потому

что только по его ходатайству хан дозволял им ездить в свои

владения для соляных промыслов, тогда как вообще малороссиянам, подданным царя московского, это не дозволялось, по поводу

неприязненных отношений Крымского юрта к Московской державе.

В последних числах сентября или в первых октября Козаков, состоявших около Петрика, развели из ханского окопа под

Перекопом по разным татарским селениям, а сам Петрик с шестнадцатью

товарищами поехал в Бахчисарай ожидать и встречать нового хана.

Этот хан приехал из Турции в декабре после Николина дня. Петрик

явился к нему с поклоном и представил фальшивые письма, писанные будто бы от гетмана и Кочубея к прежнему хану: в этих

письмах заключалась просьба оказать козакам помощь, чтоб освободить

Украину от московской власти и перевести поселенных в

слободских полках малороссиян на прежние места их жительства, в Чи-

гиринщину. Хан Селим-Гирей и прежде был неумолимый враг

Москвы, а теперь принял ласково Петрика уже только единственно

потому, что этот человек явился врагом Москвы. Не знаем, в какой

степени не сомневались в Крыму в подлинности привезенных им

писем гетмана и Кочубея, но достаточно было, что они приглашали

крымцев к походу, - и хан дал тотчас приказание татарам кормить

лошадей и быть готовыми к походу.

После быстрого отступления Калги-салтана и Петрика

полковники, высланные гетманом, бросились было в погоню за

уходившими, но не догнали, потому что, ввиду погони, отступление

стало совершенным бегством.

Гетман Мазепа распустил свое войско; с врагом ему не удалось

биться, однако оно пробыло в трудах и лишениях военного похода

целых 12 недель, а Полтавского полка козаки - осьмнадцать.

Успех над мятежом был приобретен чрезвычайно скоро и легко, но

гетман удостоился от московского правительства похвал и подарков

467

как бы за очень важный подвиг. Таким это дело и должно было

показаться издали, если судить о нем по тем замыслам, с какими

пускался возмутитель на свое предприятие. Стольник Тараканов

привез гетману и старшинам милостивое слово великих государей

и подарки. Он представился гетману в стане, устроенном в Бадак-

ве1 на Артополоте. Там гетманский табор был устроен наподобие

города, с воротами, от которых шли улицы, составленные из

шатров, до гетманского шатра. Гетманская пехота уставлена была по