Руина, Мазепа, Мазепинцы

Костомаров Николай Иванович

Долгоруким. Июля 6-го гетман прибыл в Кодак1 и там узнал, что турки

плывут по морю к устью Днепра: эту весть принесли в Запорожье

бывшие у турок невольники, которые, плывя на каторгах из Козлова

в Царьград, изрубили турок, овладели каторгой, пристали к берегу

и пешком явились в Сечу. Переправа войск через пороги

продолжалась несколько дней. Немало судов разбилось, немало погибло

людей с запасами и оружием. Гетман 13 июля прибыл к урочищу

Кичкасу,

где кончались пороги, и там дожидался плывших сзади

него судов до 19 числа этого месяца. Тогда прибежал к гетману

гонец из Таванска с известием, что бусурманы, занявши Ислам-

Кермень, начали палить из него по Шингирею. Гетман отправил

вперед себя на судах черниговского полковника Якова Лизогуба с

3200 сборных Козаков, а князь Я. Ф. Долгорукий - Неплюева с

отрядом царской рати. Сами военачальники последовали за ними, и у Каменного Затона встретил их кошевой Яковенко. Боярин дал

ему семь стругов и по талеру, а гетман по золотому, на 4000

запорожцев, и оба приказали собрать сечевиков и плыть в низовья на

войну. За ними вслед поплыли и военачальники, оставивши у ост-

* Ныне село Екатеринославского уезда на р. Днепре близ Кодацкого

порога.

493

рова Томаковки весь тяжелый обоз и орудия и приказавши войску

взять с собою только самые необходимые запасы.

Гетман, сидя на одном судне с боярином князем Долгоруким, плыл вниз, а за ними следовала тем же путе*м великорусская и

малорусская ратная сила. 26 июля они пристали к берегу у

опустелого городка Кизикерменя: там уже их дожидался поплывший

вперед кошевой Яковенко с запорожцами. Он известил

военачальников, что татар уже нет: опасаясь, что русские идут против них

в многолюдстве, они ушли из Ислам-Керменя.

Русские занялись поправкою судов, которые, будучи

сработаны наскоро, из сырого дерева, стали течь, а между тем

военачальники сообразили, что гораздо лучше поместить гарнизон в

Таванске, вместо Шингирея, потому что Шингирей стоял на две

версты выше Таванска и не мог служить защитою последнему.

Поручили по плану инженеров строить укрепления в Таванске, стены Шингирея решили взорвать и сохранить Кизикермень, который был расположен на берегу прямо против Таванска и мог

быть небесполезен для русских во время неприятельского

нашествия; туда положили высылать из Таванска людей попеременно.

Когда занялись возведением укреплений на Таванском острове, неприятелей нигде не было видно, а 29 июля они вдруг начали

появляться с крымской стороны по направлению к реке Конской Воде, сначала небольшими кучками; на другой день они становились все

гуще

и, наконец, 31 июля явился сам хан крымский с ордой и

турецкие паши с янычарами и пушками. Они прежде всего напали

на Шингирей, из которого еще не были выведены великороссияне.

Военачальники отправили к ним подмогу: великороссияне вошли в

Шингирей, а малороссияне окопались шанцами на берегу Конской

Воды и отстреливались от неприятеля. Так прошло до 2 августа. В

этот день утром крымская орда ударила на Таванскую крепость, а

с кизикерменской стороны появилась внезапно другая орда - бе-

логородская. С этой поры с двух сторон, с крымской (левой

Днепра) и с противоположной - кизикерменской, происходили

беспрестанные нападения на Таванскую крепость. Русские отбивались, но продолжали в то же время постройку укреплений на Таванском

острове. Тогда между козаками поднялся ропот. <При прежних

гетманах, - кричали они, - мы знали одно воинское дело, а теперь, при каждогодных походах, нас заставляют рвы копать, шанцы

насыпать, возить и таскать известь и глину. Дело это не козацкое!>

Но гетман, исполняя царский указ, определил для крепостной

строительной работы быть всегда полуторе тысяч Козаков и часто

посылал сменять одних другими, так что все войско разом и отбивалось

от неприятеля и работало над постройкою крепости. Заменить ко-

заков мужиками, как им хотелось, нельзя было в ненаселенном

крае. До 7 августа были насыпаны шанцы и выкопаны рвы. 10 ав-

494

густа русские узнали, что пришли новые турецкие суда с моря и

вступили в Днепр, а с двух берегов увеличиваются татарские силы, и русские, казалось, могли быть скоро обняты со всех сторон

неприятелями; бусурманы затевали перегородить им путь вверх по

Днепру. 12 августа татары попытались склонить запорожцев к

измене и подослали татарина убеждать их оставить москалей, которые думают взять всех Козаков в неволю; но запорожцы не

поддались на обольщение и отвечали, что они с гетманом будут стоять за

крест святой и за православного монарха. Верность запорожцев не

спасла дела. В войске было мало хлебных запасов, потому что во

время прохода судов через пороги невозможно было взять много на

подводах сухим путем. Мало было и пороху, который взят был

только на время плавного похода; наконец, и пушки были покинуты на

Томаковке1 близ Сечи. Надеялись найти в Таванске хлебные и

боевые запасы, но их там оказалось немного. Невозможно, казалось, оставаться долго с голодным войском при опасности быть