Руина, Мазепа, Мазепинцы
Шрифт:
страшны запорожцы и татары, - писал Мазепа в приказ, -
страшнее нам малороссийский посполитый народ: весь он
своевольным духом дышит: никто не хочет быть под той властью, под
которою пребывает, а полтавский полковник пишет мне, что все
его полчане при случае начнут запорожцам помогать в их злом
намерении>. Осенью 1702 года запорожцы напали на царскую
казну, которую вез капитан Суходольский, убили капитана и двух
солдат, ограбили казну, а бывшего
того, уводили у великороссийских ратных людей почтовых
лошадей и задержали царскую грамоту, в которой уговаривали их не
препятствовать постройке крепости.
Такие бесчинства сами по себе хотя еще не возбуждали
политических опасностей, но волнения в Запорожье откликались в
Украине и слухи о сборе запорожцев на войну против москалей, разносясь по Гетманщине, находили в народе сочувствие. В Сечу
стремились всякие бездомные бродяги. Гетман приказывал
компаниям стеречь переходы, не пускать беглецов через Днепр, а
полковникам заблаговременно предупреждать в своих полках
побеги и сажать в тюрьмы своевольных. В одном из тогдашних
донесений гетман огулом весь малороссийский народ обвинял в
легкомысленности и склонности к шатанию.
В Малороссии отношения народа к великороссийским ратным
людям становились все хуже и хуже. Уже и при прежних
гетманах видно было, что малороссияне’ недолюбливают великорос-
сиян, и хотя после возмущения при Бруховецком народ по
внешности оставался верным и покорным, но доволен своим
положением он не был и-никогда, казалось, не представлялось
ему таких резких поводов роптать на гнет, ложившийся на него
от московской власти, как в описываемое время. С начатием
шведской войны во всех владениях царя Петра почувствовалась
невыносимая тягость народу от служб и поборов. Не миновала и
Малороссию та же участь, хотя в меньшей степени, чем прочие
царские области. Царь начал требовать высылки Козаков в
северные страны государства, где главным образом происходил театр
военных действий: а этого прежде не бывало, и козаки знали
только свою Украину да прилегавшие к ней южные степи. Народ
был недоволен и внутри своего края грубостью обращения с ним
царских ратных людей и> всякого рода должностных лиц, ездивших по делам службы. <И козаки и поселяне, - писал в приказ
514
гетман, - все злобятся на меня, все кричат в одно: пропадать
нам до конца и сгубят нас москали! У всех одна мысль уходить
за Днепр, и может произойти внезапное здо>. Немало сохранилось
известий того времени о столкновениях, происходивших
местах между малороссийскими жителями и великороссийскими
царскими служилыми. Для примера приведем некоторые случаи, показывающие, как нагло и презрительно обходились царские
служилые с туземцами.
В 1702 году полуполковник Левашов, идучи с отрядом мимо
городка Кишенки, послал туда приказание, чтоб его встречали с
хлебом-солью и с дарами, и он за то не станет трогать их города.
Кишенцы послушались, вышли к нему с возами, наполненными
хлебом, гусьми, курами, напитками и еще поднесли ему <в
почесть> 15 талеров деньгами. Левашов все это принял, но, противно
своему обещанию, вошел в город и расположил там свой отряд: его ратные люди объедали жителей, обожгли у них подворки, овины, разорили огороды. Так прошло несколько дней. Выходя
из Кишенки, Левашов кишенцам <дал руку> (т. е. обещал), что
уже теперь не будет им разорения. Однако, дошедши до Перево-
лочны, он послал назад в Кишенку взять у тамошних жителей
плугов и волов и не прислал их назад, а бедные кишенцы
принуждены были сами ехать за Днепр и выкупать за чистые талеры
своих волов. При этом, когда один кишенец напомнил
полуполковнику, что великий государь так делать не велит, Левашов чуть”
не проколол его копьем и кричал: <Полно вам, б… дети, хохлы
свои вверх поднимать! Уж вы у нас в мешке!> Другой начальник, Скотин, шел через порубежные днепровские города, и бывшие в
его отряде ратные люди в городах и за городами людей били, с
ножами на них бросались, иных, как татары, в неволю брали (в
вязеню держали), а когда козацкие начальные люди пошли к нему
с поклоном, то он велел ударить в барабаны, чтоб их не слышать, и затем приказал прогнать их бердышами. В Кереберде во время
ярмарки в день св. Онуфрия московские служивые люди, плывя
по Днепру, пристали к берегу и стали с своих суден торговать
вином, а так как продажа вина там была на откупе, то жители, по настоянию арендарей, ходили просить <москалей>, чтоб они
перестали торговать и понесли к ним хлеб-соль, но <москали>
бросились на них с дубинами и копьями, а некоторых, схватив, увели к себе на суда, как пленных, и потом пустили, обобрав, чуть не голыми, да еще обрезали им волосы в знак бесчестия. В
том же 1702 году гетман писал в приказ, жалуясь огулом на
ратных людей, которые, проходя через города и села Полтавского
полка, бесчинствовали, забирали в качестве подвод лошадей и не
ворочали иначе, как взявши с хозяев взятку, а становясь во