Руины Горлана

Фланаган Джон

— Может, и видели. Все слишком неопределенно. В любом случае, нам стоит быть осторожными и лишний раз не высовываться. Вдруг местные и так уже знают, где обитают калкара, и намеренно ничего не предпринимают, давая нам возможность приблизиться и стать легкой добычей. В общем, пока никакого огня.

Джилан, неохотно соглашаясь, кивнул:

— Конечно, ты прав. Но я бы с радостью выпил кофе…

— Потерпишь, — последовал краткий ответ.

Глава 26

Вокруг было тоскливо и неуютно. Уставшие

путники в молчании подкрепляли силы хлебом, мясом и сухофруктами — едой, которая уже набила оскомину. Запивали холодной водой из фляжек. Уилл уже не мог выносить этот однообразный, надоевший паек. Холт первым остался стоять на часах, меж тем как Уилл и Джилан уснули, закутавшись в плащи.

Уилл, с тех пор как стал учеником рейнджера, уже ночевал в походных условиях. Но сегодня впервые у них не было даже костра, и ничто не согревало их во время сна. Мальчик спал беспокойно: его терзали тревожные сны, страшные видения. Он ощущал присутствие чьей-то злой воли, стремящейся овладеть его сознанием и лишить его возможности спастись… от чего?

Когда Холт растолкал Уилла — настал его черед бодрствовать, — он был почти рад.

Облака, гонимые ветром, быстро пролетали на фоне луны. Заунывный вой Каменных Флейт не утихал. Возможно, эти Камни и созданы для того, чтобы мучить человеческую душу, вселять сомнения и тревоги, отбирать надежду. Сухие стебли ковыля глухо шептались, резко контрастируя с далеким пронзительным стоном.

— Когда луна достигнет этой высоты над горизонтом, передашь стражу Джилану, — наказал ему Холт, прежде чем уснуть.

Уилл поднялся и стал потягиваться, желая расправить онемевшие мышцы. Подобрав лук и колчан, он направился туда, откуда все было хорошо видно, по мнению Холта. Рейнджеры никогда не сторожили на открытом месте в самом лагере, а находили укрытие в двадцати — тридцати метрах. Так что если чужакам случилось бы набрести на их стоянку, наблюдателя бы никто не заметил. Это был один из многих навыков, обретенных Уиллом в месяцы обучения.

Вынув две стрелы из колчана, мальчик зажал их между пальцами той руки, в которой был лук. Так он и должен сидеть несколько часов. Если что-то случится, он не будет терять время, доставая стрелу из колчана. Затем Уилл накинул на голову капюшон плаща, чтобы окончательно слиться с фоном. Медленно поворачивая голову из стороны в сторону, он непрерывно обегал местность глазами, как учил его Холт, постоянно осматривая лагерь и окрестную территорию. Это делалось для того, чтобы взгляд не застревал на одном и том же месте и было больше шансов заметить движение.

Завывание Каменных Флейт и шелест стеблей ковыля на ветру неизменно сопровождали мысли Уилла. Вскоре мальчик стал различать и прочие шумы: шуршание мелких зверьков и что-то еще, чего он не мог понять. А что, если это калкара подбирается к их стоянке? При этой мысли мальчик похолодел. В какой-то момент Уилл был почти уверен, что слышит дыхание крупного зверя. Ужас сдавил горло, и только через несколько минут мальчик сообразил, что звук исходит от его спящих товарищей.

Уилл уверял себя, что благодаря плащу, темноте и кустарнику он невидим. Противник, будь он человек или животное, разглядит его, только если приблизится вплотную. Однако только ли на зрение полагаются калкара — этого Уилл не

знал. Может, одна из этих тварей уже крадется, скрытая тенями, готовая нанести удар…

Сходя с ума от страха и завывания Камней, Уилл уже был готов броситься обратно к тому месту, где спали Холт и Джилан. Но тут он отчетливо разобрал какой-то звук, донесшийся сзади. Раньше он подобного не слышал. Нельзя рисковать… Мальчик медленно обернулся, собираясь проверить, показалось ему или нет.

Там ничего не было. Только полная луна и стремительно несущиеся облака. Мальчик обессилел — долгие часы напряжения дали о себе знать.

Прошло несколько часов — хотя Уиллу показалось, намного больше, — и настала очередь Джилана. Разбудив рейнджера, мальчик снова закутался в плащ и повалился на землю, едва живой от усталости.

На сей раз ему ничего не снилось. Измученный, он проспал до самой зари, которая была бледной и безликой, как и все в этом забытом Богом месте.

Через несколько часов небыстрой езды путники наконец увидели Каменные Флейты — Камни, составлявшие круг, как и описывал Холт. Правда, круг оказался на удивление маленьким.

Дорога их пролегала на расстоянии примерно одного километра от Флейт, и Уилл был искренне рад этому. Он не хотел приближаться к Камням. Всадники миновали странное место. Здесь тоскливое пение звучало очень громко, накатывая и отступая вместе с порывами ветра.

— Попадись мне хоть один флейтист — без расквашенной губы он не уйдет, — мрачно заявил Джилан.

Они продолжали путь, оставляя позади просторы равнины. Пейзаж не менялся на протяжении многих километров. Не на чем было задержать взгляд, а из-за спины несся печальный вой…

Внезапно путники увидели человека — жителя равнины. Низкий, в серых отрепьях, с длинными нечесаными космами, спадавшими до плеч, он несколько мгновений смотрел на всадников, выпучив глаза.

Потом человек вдруг нырнул в ближайшие кусты и исчез. Уилл даже моргнуть не успел. Холт молниеносно натянул тетиву, но затем остановился. Джилан, тоже готовый к бою, удивленно посмотрел на рейнджера.

Холт пожал плечами:

— Может, это ничего не значит. Не будем убивать человека, пока не удостоверимся в его виновности.

Джилан фыркнул, скорее чтобы разрядить напряжение, вызванное внезапным появлением человечка.

— Не вижу разницы, — заявил он, — мы найдем калкара или калкара найдут нас.

Холт произнес:

— Поверь мне, Джилан, разница есть, и огромная.

Дальше они ехали еще медленнее. Каменные Флейты пели намного тише, к большому облегчению Уилла. Он понял, что ветром звук относило в сторону.

Прошло несколько часов, больше не попадалось никаких признаков жизни. Все это время Уиллу не давал покоя один вопрос.

— Холт?.. — неуверенно проговорил он.

Рейнджер взглянул на него, приподняв бровь — сделав знак, что слушает.

Уилл продолжал:

— Как вы думаете, почему Моргарат завербовал калкара? Что он хочет от них?

Джилан тоже с интересом ждал ответа.

— Кто знает, почему вообще Моргарат поступает так или иначе… — медленно заговорил он. — Не могу сказать ничего определенного. У меня есть лишь догадки — мои и Кроули.