Руины Горлана
Шрифт:
— Чем стоять, лучше входи и докладывай. — Затем обернулся к часовым: — Пусть кто-нибудь позаботится о лошадях. Задаст им корм и напоит их.
— Сэр Родни, пожалуйста, не очень много того и другого, — быстро вмешался Уилл. — Немножко овса и воды, и распорядитесь, прошу, чтобы их почистили скребницей. Они мне скоро снова понадобятся.
Брови сэра Родни поползли вверх. Он был уверен, что Уиллу и животным не помешает продолжительный отдых.
— Наверняка у тебя дело, не терпящее отлагательств. — И вновь сэр Родни обратился к капралу: — Значит, проследи, чтобы присмотрели
Рыцари присвистнули от удивления, когда Уилл оповестил их о происходящем. До них уже доходили сведения, что Моргарат собирает армию, и барон разослал гонцов, чтобы созвать свое воинство — и рыцарей, и простых ратников. А вот известие о калкара их поразило. О них ничего не было известно в замке.
— Говоришь, Холт считает, что они хотят покуситься на короля? — произнес барон Аралд, когда Уилл закончил свой рассказ.
Мальчик утвердительно кивнул, затем, поколебавшись, добавил:
— Да, так, милорд. Но, я думаю, может быть и по-другому…
Он тут же осекся, но барон жестом велел ему продолжать, и Уилл высказал подозрение, которое тревожило его всю дорогу:
— Думаю, сэр… может так получиться, что они охотятся на самого Холта…
Уиллу стало немного легче, когда он высказал свое самое страшное опасение. К его удивлению, барон Аралд не отверг эту мысль. Задумчиво поглаживая бороду, он замер на несколько мгновений.
— Почему ты так думаешь? — обратился он к Уиллу, желая узнать логику его рассуждения.
— Дело в том, что Моргарат хочет отомстить — покарать тех, кто победил его в прошлый раз. А мне кажется, Холт причинил ему наибольший вред, разве не так?
— Так и есть, — отозвался Родни.
— Я вот и подумал, может, калкара знали, что мы их преследуем — у того степняка полно было времени догнать их и все рассказать. И может, они заводят Холта дальше и дальше, пока не найдут места, где устроить засаду. Он думает, что охотится, а на самом деле охотятся на него.
— А Руины Горлана для засады подходят как нельзя лучше, — согласился Аралд. — В этом нагромождении камней они набросятся на него раньше, чем он успеет поднять свой лук. Что ж, Родни, на промедление времени нет. Мы с тобой трогаемся сей же час. Наденем полудоспехи, так сможем двигаться быстрее. Копья, секиры и мечи… И возьмем перекладных лошадей — последуем в этом примеру Уилла. Через час выезжаем. Скажи Кэрелу, чтобы взял еще десятерых и следовал за нами как можно быстрее.
— Слушаюсь, милорд, — откликнулся ратных дел мастер.
Барон Аралд снова повернулся к Уиллу:
— Отличная работа, Уилл. Теперь мы это возьмем на себя. А насчет тебя… у тебя такой вид, что восемь часов крепкого сна не повредят.
Уилл, все тело которого ныло от усталости, выпрямился:
— Я хотел бы ехать вместе с вами, милорд. — Чувствуя, что барон готов возразить, он поторопился добавить: — Сэр, никто из нас не знает, что может произойти, и Джилан где-то бредет пешком… к тому же… — Он заколебался.
— Договаривай, Уилл, ну?.. — негромко промолвил барон, и, когда мальчик поднял глаза, Аралд
— Холт — мой учитель, сэр, и он в опасности. Мое место — с ним рядом.
Поразмыслив несколько секунд, барон принял решение:
— Так тому и быть. Но хотя бы час все же поспи. — Он указал на отгороженный тяжелой портьерой угол: — Приляг там.
— Слушаюсь, сэр, — благодарно откликнулся Уилл.
Глаза его уже закрылись сами собой, в них словно песку насыпали. Никогда в жизни он не был так рад подчиниться приказу.
Глава 29
Весь оставшийся день Уилл чувствовал себя так, словно провел в седле всю жизнь. Передышки делались только для того, чтобы сменить коней.
Краткий привал, чтобы спешиться, ослабить подпругу того коня, на котором он ехал, подтянуть ее на том, на которого предстояло сесть, вернуться в седло и гнать дальше. Он не переставал изумляться, какую выносливость проявляли Тягай и Блейз, неутомимо несшиеся вперед. Ему даже приходилось придерживать поводья, чтобы не уходить далеко вперед от рыцарских коней. Пусть и огромные, мощные и выезженные для битв, они не могли сравниться в походе с животными рейнджеров, а ведь кони барона и сэра Родни были сытыми и отдохнувшими.
Ехали в молчании. Для праздных разговоров было не время, да и расслышать друг друга было тяжело из-за топота копыт и бряцания доспехов рыцарей.
Барон и сэр Родни держали длинные боевые копья — прочное древко из ясеня с насаженным массивным железным наконечником. У каждого был к тому же палаш, в тороках у седла, — двуручный, с широким лезвием меч, огромный по сравнению с эспадонами, которыми рыцари перепоясывались в обыденных обстоятельствах. У Родни на задней луке седла висела тяжелая боевая секира. Полагались они, впрочем, больше всего на копья. Копья будут удерживать калкара на расстоянии, не давая им возможности загипнотизировать рыцарей. Если не можешь ясно видеть глаза, взгляд их едва ли парализует волю.
Солнце быстро закатывалось у них за спиной, тени вытянулись и исказились до нелепости. Оглянувшись через плечо, Аралд окликнул Уилла:
— Сколько еще до того, как стемнеет, Уилл?
Повернувшись в седле и нахмурившись, Уилл всмотрелся в закатный огненный шар, прежде чем дать ответ:
— Менее часа, милорд.
Барон с сомнением покачал головой:
— Стало быть, мы можем и не поспеть до полной темноты.
Пришпорив коня, он поскакал быстрее, Тягай и Блейз без труда сравнялись с ним. Никому не хотелось охотиться на калкара в потемках.
Час сна оказал живительное действие на Уилла, но теперь казалось, что это было в какой-то другой жизни. Он перебирал в уме указания, бегло данные Аралдом, пока они садились в седла, покидая Редмонт. Если они обнаружат калкара в Руинах Горлана, Уиллу следует держаться позади, а барон и сэр Родни будут атаковать чудовище. Или чудовищ, подумал Уилл со страхом. Они надеялись только на одно — застать тварей врасплох.
— Слушаюсь, сэр, — ответил тогда Уилл, не имея ни малейшего намерения приближаться к калкара.