Руины Горлана
Шрифт:
— Кажется, теперь вы подобных трудностей не испытываете, — сухо вставил барон.
Найджел понял намек и, улыбнувшись, поклонился:
— Точно так, милорд. С нашей помощью юный Джордж быстро избавится от застенчивости. Школа книжников, святилище хаоса, — самое лучшее средство для этого. Совершеннейшее.
Барон невольно усмехнулся. В школе книжников ученики были самыми прилежными. Там почти никогда не повышали голоса. Сам Аралд находил их занятия скучными до крайности, и вряд ли ему пришло бы в голову назвать
— Поверю вам на слово. — Затем, обращаясь к Джорджу, барон прибавил: — Будь по сему, Джордж, то, о чем просишь, будет исполнено. Завтра утром явишься в школу книжников.
Джордж неловко повозил ногами.
— Бу-бу-бу, — пробубнил он, и барон снова подался вперед, хмурясь от усилия разобрать еле внятные слова:
— Что-что?
В конце концов бедный мальчик сумел поднять глаза от пола и прошептать:
— Спасибо, милорд. — И торопливо отступил назад, в строй.
— О… не стоит благодарности, — слегка оторопело отозвался барон. — Итак, кто следующий?..
Дженни уже выступала вперед. Белокурая и хорошенькая, она была немного полновата, хоть это ее и не портило — на праздниках у нее не было отбоя от ухажеров.
— Мастер Чабб, сэр! — подступив вплотную к столу, выпалила она.
Барон не смог удержаться от улыбки при виде столь страстного рвения.
— Бедняга Мартин… — мягко произнес он, и девушка смешалась, сообразив, что в своем нетерпении нарушила порядок церемонии Дня выбора.
— Ох, прошу прощения, сэр… мил… барон… Ваша светлость, — торопливо выпалила она, пытаясь вспомнить, как следует обращаться к барону.
— Милорд! — громким шепотом подсказал Мартин.
Барон Аралд посмотрел на секретаря:
— Да, Мартин?
Мартин весь сжался, поняв, что хозяин недоволен его вмешательством в разговор:
— Я просто… хотел осведомить вас, сэр, что соискательницу зовут Дженнифер Далби.
Барон кивнул:
— Благодарю, Мартин. Итак, Дженнифер Далби…
— Дженни, сэр, — отозвалась девушка, и барон сдался:
— Дженни, значит… ты хочешь, я полагаю, поступить в ученицы к мастеру Чаббу?
— О да, сэр, прошу вас! — выдохнула Дженни, восторженно глядя на дородного, огненно-рыжего кухмейстера.
Чабб хмурился, внимательно рассматривая соискательницу.
— М-м-м… может быть, может быть… — бормотал он.
Дженни обворожительно ему улыбалась, но Чабб не попадался на подобные женские уловки.
— Я буду работать как лошадь, сэр, — убеждала его Дженни.
— Знаю, что будешь! — откликнулся он, заметно оживляясь. — Об этом, девочка, я позабочусь. Никакой расхлябанности, никаких послаблений или битья баклуш на моей кухне, позволь тебе заметить.
Испугавшись, что упускает счастливый случай, Дженни решила использовать главный козырь:
— У меня подходящая фигура, сэр.
Чабб не мог не признать, что формы Дженни обладают
— В этом она права, Чабб, — заметил он, пряча улыбку, и повар обернулся к нему, выражая согласие:
— Формы имеют значение, сэр. У всех больших поваров вкус… к полноте и округлости.
Он снова повернулся к девушке, все еще раздумывая. «Конечно, другим-то куда как легко брать учеников, — рассуждал он. — Но кулинарное искусство — это нечто особенное».
— Скажи мне, — обратился Чабб к Дженни, — как бы ты поступила с пирогом с индюшатиной?
Дженни ослепила его улыбкой.
— Съела бы, — незамедлительно выпалила она.
Чабб стукнул ее уполовником по макушке:
— Я хочу сказать, как бы ты стала его готовить?
Дженни чуть замешкалась, собираясь с мыслями, затем пустилась в пространное описание процесса. Четверо других воспитанников, барон и даже Мартин слушали ее с каким-то благоговением, хоть не поняли и половины из сказанного. Чабб, однако, кивал, видимо удовлетворенный услышанным.
— Девять раз, говоришь? — с любопытством переспросил он, и Дженни обрадовалась, почувствовав твердую почву под ногами.
— Моя матушка всегда говорила восемь раз — для слоистости, и еще разок — ради пущей любви к искусству.
Чабб задумчиво помотал головой.
— Недурственно. Недурственно, — произнес он, затем повернулся к барону. — Я ее забираю, милорд.
— Вот это сюрприз, — мягко съязвил барон и обратился к девушке: — Так тому и быть, завтра утром явишься в кухню, Дженнифер.
— Дженни, сэр, — снова поправила его девушка, озаряя улыбкой всю комнату.
Барон Аралд улыбнулся в ответ.
— У нас остается еще один соискатель. — Он сверился с лежавшим перед ним списком, затем поднял голову и, встретившись со страдальческими глазами Уилла, ободрил его жестом.
Мальчик вышел вперед и слабым голосом проговорил:
— Уилл, сэр. Меня зовут Уилл.
Глава 4
— Уилл? Уилл-Как-Бишь-Тебя? — закипая от раздражения, спросил Мартин, быстро пролистывая бумаги со сведениями о соискателях.
Мартин стал служить барону всего несколько лет назад и не знал историю Уилла. Теперь он убедился, что в бумагах мальчика не было никаких сведений о его семье, не было и прозвания.
— Как твое прозвание, мальчик? — строго вопросил Мартин.
Уилл со стыда готов был провалиться сквозь землю.
— У меня… нет… — уже начал он, но, хвала милосердию, тут вмешался барон.
— Уилл — это особый случай, Мартин, — негромко произнес он, взглядом приказывая секретарю оставить мальчика в покое. Снова обращаясь к Уиллу, Аралд ободряюще улыбнулся: — В какую школу хотел ты определиться, Уилл?