Руины Камелота

Липперт Джордж Норман

Четверо встретились. Они обнялись. Были слезы, смех, крики радости, но очень мало слов.

В центре всего этого Маленький принц потянулся к своей матери. Он обвил руками ее шею и пошел к ней с радостью, как будто бы он всегда знал, что этот день придет,

и он совсем не удивился, что он наконец настал.

Окруженный ликованием и бормотанием голосов, со щеками, покрытыми поцелуями пополам со слезами его матери, он сжимал в своем маленьком кулачке две фигуры, которые висели у нее на шее — две сигилы, одна в форме дракона, а другая — сокола. Одна символизировала его потерянного отца, другая — его найденную мать.

Они были по-прежнему теплые.

Язим медленно улыбнулся, когда он прочел надпись на надгробии.

Томас заговорил первым, его голос прозвучал тонко в вечернем воздухе.

— Скажите… а семья, указанная на этом камне, до сих пор живет здесь в деревне?

Викарий улыбнулся и покачал головой.

— Нет, я полагаю, они уже давно переехали. Дни их изгнания, к счастью, подошли к концу. Их род рассеялся по ветру, как и многие другие.

— Но вы понимаете значимость этого…! — настаивал Томас, оглядываясь на викария. — Эта маленькая деревушка и это…!

Викарий кивнул и пожал плечами.

—

Ну, — ответил он, и его глаза загадочно заблестели, — ее же должны были похоронить где-то, ведь так?

Трое постояли еще минуту. Наконец, Язим повернулся к своему другу, по-прежнему криво улыбаясь.

— Идем, Томас. У нас есть другая задача.

Томас покачал головой, нахмурившись, а потом рассмеялся.

Не говоря ни слова, трое мужчин повернули обратно к домику пастора. Они подошли к нему, шагнули в тень открытого дверного проема, а затем со стуком дверь закрылась за ними.

Позади дома ревел и мерцал водопад. Солнце опустилось над горизонтом, теперь освещая только самую вершину гор.

На кладбище мирно опустились тени, наполненные летним теплом и стрекотанием вечерних сверчков. В центре него одно надгробие, казалось, смотрит прямо вверх на темнеющее небо. Его гравировка все еще отчетливо выделялась в сумерках. Вверху было выгравировано изображение благородного сокола с поднятым клювом и частично развернутыми крыльями. Под ним большими, незатейливыми буквами были написаны строчки короткой эпитафии:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ

ГАБРИЭЛЛА ГВИНИВЕРА КСАВЬЕР

МАТЬ ДЖЕЙМСА

И ПОСЛЕДНЯЯ КОРОЛЕВА КАМЕЛОТА.

У основания могильного камня, образуя крошечный всплеск летних красок в опускающейся темноте, лежала скромная горстка ягод.

И один желудь.

Конец.