Руины предателя
Шрифт:
Сальвия нахмурилась. Должно быть, она выбрала слово, которое означало не совсем то, что она думала.
— Я только что сказала что-то не то, не так ли?
Лани разразилась хохотом.
— Да!
ГЛАВА 81
Алекс потягивался и упражнялся в своей камере, снимая напряжение и стараясь, чтобы кандалы не мешали спящему напротив него кимисарцу. Стеш сказал, что они обычно спят днем, несомненно, ожидая ночи, когда они сбегут и выполнят свою миссию. Судя по циклу приема пищи, сейчас был полдень. Человек, который их кормил, не ответил, когда Алекс заговорил с ним
Дверь в проходе открылась, и к ним направился человек с факелом. Когда он остановился между занятыми камерами, Стеш поднял голову со своего соломенного тюфяка.
— Это сегодня? — Лениво спросил он.
Человек ответил на кимисарском языке.
— Нет, мне нужно еще несколько дней. Планы могут измениться.
Это был он, предатель. Алекс прижался к стене, стараясь стать невидимым.
Стеш сел, внезапно проснувшись.
— Что-то мне это не нравится.
— Ты будешь делать то, что тебе приказано, — сказал казмуни. — Но твоя цель остается прежней. Мои цели могут измениться.
Кимисарец снова выглядел беззаботным.
— Решай, кого ты хочешь обвинить, и выпусти нас. Кэмрону нужно принять ванну.
Мужчина проигнорировал его и повернулся лицом к Алексу.
— Это тебя вчера привезли? — Спросил он по-кимисарски.
Алекс прищурился от яркого света.
— Да, — ответил он.
На руке, державшей факел, было надето несколько колец с крупными камнями. Алекс едва мог разглядеть костяшки пальцев.
— Почему ты оказался в пустыне?
Стеш ответил за Алекса.
— Гиспан сказал, что последний год он был в Деморе.
— Это не объясняет, почему он пришел в Казмун.
Алекс сглотнул.
— Я преследовал двух деморанцев.
Мужчина просветлел. Он снял с пояса кольцо с ключами.
— Пойдем со мной, я хочу поговорить о них.
Он хотел узнать больше о Сальвии и Николасе, чтобы обвинить их в убийстве Беннета.
Стеш встал и двинулся к входу в камеру.
— Я уверен, что наш друг может рассказать тебе о Деморе очень и очень многое. — Его зубы блестели в свете факела, делая его похожим на хищника. — А если он не захочет, мы знаем, почему.
Мужчина оглянулся на ключ, наполовину повернутый в замке.
— Почему?
— Потому что он не Кимисарец.
Сердце Алекса остановилось, а затем начало колотиться в груди. Что выдало его? Казмуни нахмурился.
— Деморанец?
— Либо так, либо он стал Деморанцем за последний год. Такое происходит не впервые. — Стеш с отвращением сплюнул.
Звук опускающихся тумблеров замка эхом разнесся по комнате.
Алекс выбежал из камеры, ударив казмуни о решетку напротив. Факел упал в лужу, зашипел и погас, когда Алекс взмахнул цепью, соединяющей его запястья, и направил ее на голову мужчины. Во внезапно наступившей темноте он наполовину промахнулся и чуть не потерял равновесие. Он повернулся и побежал к главной двери, но длины цепи между лодыжками не хватило, и казмуни уже почти настиг его, когда Алекс выскочил за дверь.
Охранник снаружи вскочил с места, прислонившись к стене, но Алекс уже бежал по коридору, возвращаясь в ту сторону, откуда, как он помнил, пришел. Они его не поймут, но разговор на деморанском мог привлечь их внимание.
— Мне нужно поговорить с королем! — крикнул он.
Что-то низко пролетело над землей, зацепило цепь, связывающую его
— СА…
ГДАВА 82
Выбора не было.
Хазар мог сдаться норсари и присоединившимся к ним силам, мог попытаться пробиться через Джован, затем Тасмет и вернуться в Кимисар, а мог попытаться пробиться через Казмун к самому южному перевалу.
Его люди были разбиты и потеряны, и деморанцы могли бы отнестись к ним с милосердием, если бы Хазар только что не пытался похитить их принца. Норсари вернулись без мальчика, и неважно, что он теперь в руках казмуни, — в его потере обвинят кимисарцев. Даже возможность вернуться к тем местам и занятиям, которые приютили разрозненных кимисарцев в прошлом году, отпала.
Что касается Джована, напомнил он себе, то, поскольку он больше не прятался среди деморанцев, теперь, когда деморанцы знали, что кимисарцы здесь, он будет запечатан еще крепче. Если каким-то чудом им удастся прорваться, то, как он слышал, штаб-квартира деморанской армии располагалась в крепости на той стороне. Ему предстояло вести своих людей прямо в осиное гнездо.
Оставался Казмун.
Хазар приказал всем рассредоточиться и к полнолунию направиться не напрямую в район к югу от первой крупной развилки реки Каз. Тактика сработала — норсари остались гоняться за столькими призраками, что кимисарцы смогли быть на шаг впереди. Затем Хазар повел оставшихся сто сорок одного человека в предгорья Катрикса и двинулся вдоль горного хребта на юг. Местность не позволяла двигаться быстро, но деморанцы не преследовали их.
К десятому дню Хазар забыл, каково это — идти по ровной земле, делать шаг, не опасаясь, что земля уйдет из-под ног. Воды в этом забытом духами месте было мало. Кое-где по склонам гор стекали струйки талого снега, но в большинстве случаев вода пересыхала за год, и в засушливых степях выживали только мелкие грызуны и колючие кустарники. Позади него голодная и растерзанная толпа сократилась еще на десятую часть. Его потерянные были погребены в сдвигающихся склонах Катрикса, несколько раз самой природой. Последний обвал засыпал его жертвы, что в тот момент было облегчением; он записал их имена и пошел дальше. От прежней роты осталось сто двадцать пять человек, но ему доводилось сражаться и в более коротких боях с большими потерями.
Вот что это было: сражение.
И каждый шаг, который он слышал за спиной, был победой.
ГДАВА 83
Алекс столкнул лодку в воду, когда Кимисарец приблизился к нему сзади. Когда он попытался забраться внутрь, она оттолкнула его. Мне не нужно, чтобы ты меня защищал.
Алекс покачал головой. Впусти меня, здесь хватит места для всех нас.
Я могу сделать это сама. Она снова толкнула его, и он замер с поднятыми в знак капитуляции руками, когда лодка скрылась из виду. К своему ужасу, она поняла, что в руках у нее лук, а стрела нацелена в его сердце.