Рука бога Му-га-ша
Шрифт:
«Дырочки на черепе были просверлены еще при жизни его обладателя. Особый вид пытки. Просверливают одну дырочку каждый час».
Рекло с отвращением отложил череп.
Не меньшее содрогание вызвала в нем длинная толстая струна — высохшая жила.
«Эта жила, — сказано было в каталоге, — была вымотана при мне из живого еще человека».
— Однако у господина Лактьера были крепкие нервы, — пробормотал сыщик, переходя к отделу оружия.
Тут были всевозможные луки и стрелы,
На некоторых стрелах были билетики с изображением черепа. Рекло прочел в каталоге, что наконечник их отравлен.
«Яд этот убивает почти мгновенно и противоядие против него неизвестно».
Сыщик поспешил отдернуть руку.
Понравилась ему трубочка с длинными костяными иголками.
Иголки, по-видимому, вкладывались в трубочку, а затем выдувались из нее.
На этих иголках тоже было изображение черепа.
Рекло удивился, увидав браунинг. Он заглянул в каталог.
«Револьвер капитана Окса, съеденного в 1874 году людоедами возле озера Чад».
Этьен сопровождал сыщика при его осмотре.
Шарль Рекло с первого же дня убедился, что лакея нельзя подозревать в убийстве. У сыщика в этом отношении был нюх. Этьен и в самом деле был славный парень, веселый и жизнерадостный, по характеру мало подходивший к своему мрачному барину.
— Так вы говорите, Этьен, — произнес сыщик, — что эти шкафы не запирались?
— Нет. Кому придет охота, сударь, красть гнилые черепа да разноцветные ракушки? Дураков, сударь, не так много.
— Гм! Это довольно смелое утверждение. По-моему, напротив, дураков очень много. А что, господин Лактьер часто перебирал свою коллекцию?
— За последнее время не так часто, сударь. Господин Лактьер все писал. Прямо было даже удивительно смотреть. Ну как это рука не отвалится! Верите ли слову, в кинематограф и то не ходил. Ну что ты тут будешь делать?
— А у него бывал кто-нибудь с рыжими усами?
— Да, по правде сказать, не замечал. Конечно, приезжали разные ученые. Только давно уж что-то никто не приезжал.
— Однако кто-то все-таки убил господина Лактьера?
Этьен при этих словах смутился.
Если бы с ним разговаривала госпожа Лазар, она, наверное, сочла бы это за доказательство вины. Но Рекло понимал причину этого смущения. Кому же и бояться обвинений, как не слуге? Он не придал этому никакого значения. Его, по-видимому, гораздо больше интересовала коллекция.
Этьен даже удивлялся, как это можно осматривать всю эту дребедень, да еще так подробно, заглядывая чуть ли не каждую минуту в каталог.
А сколько трудов стоило господину Лактьеру собрать все это! Три раза его чуть было не съели.
То ли дело — отец господина Лактьера. Он занимался торговлей.
Сыщик, слушая, что говорил Этьен, продолжал свой осмотр.
Вдруг глаза его изобразили сильное любопытство.
Он быстро нагнулся и поднял с нижней полки шкафа руку, грубо выточенную из дерева.
Затем он взглянул в каталог.
«Рука бога Му-га-ша» — прочел он:
— Господин Лактьер не очень был щедр на слова, когда писал свой каталог.
— Ученые люди и так все знают, — заметил Этьен, — а простому человеку и знать не надо.
Сыщик продолжал внимательно разглядывать руку.
Она была выточена самым примитивным способом. Пальцы были едва намечены. Они как бы держали дощечку с непонятными знаками.
Шарль Рекло провел пальцем по деревянной руке и затем внимательно оглядел его.
Затем он потрогал лежавшую тут же деревянную фигуру крокодила и опять оглядел свой палец.
— Гм! — пробормотал он, видимо заинтересованный.
— Вам понравилась эта ручища, сударь? — спросил несколько изумленный Этьен.
— Нет, — отвечал сыщик, — но меня удивляет… почему… — он запнулся.
— Почему она такая тяжелая?
— Нет… почему на ней нет пыли… Разве она не была положена одновременно с другими вещами?
— Нет, сударь, наверное одновременно.
— И вы помните, что она тут лежала?
— Помню.
— Гм… А мне кажется, что ее положили сюда недавно. Слой пыли на ней совсем не такой, как на других вещах.
— Я, сударь, хорошо помню эту руку.
— Одно из двух… или ее недавно вытерли…
— Нет, сударь, кроме меня никто не мог бы этого сделать…
— Или одну руку подменили другою!
X
СТРАШНАЯ ШЛЮПКА
Когда негр опустил руку Жаку на плечо, и Жак увидал перед собой сверкающий нож, он был так потрясен и ошеломлен, что даже не сопротивлялся.
— Зачем же вы кормили меня там внизу? — пробормотал он.
— Я не хотел, чтоб запах твоего трупа рвал мне ноздри. Но теперь я могу бросить тебя в великую воду, — просто ответил негр, без всякой злобы в голосе.
Он между тем осматривал грудь Жака, словно намечал место для удара.
— Я тогда на пристани не дал бросить в вас камнем, — пробормотал Жак, замирая от ужаса.