Рука Джотто

Пирс Йен

— Да, действительно. Вот в чем преимущество большого города — там от тебя никто ничего не ожидает. Симпатичная церквушка, правда?

— Красивая. Вы уже видели монастырскую столовую?

— Нет. Я вошел сюда всего несколько секунд назад. Ему показалось, что после этих слов у нее отлегло от сердца. Он послушно пошел смотреть столовую (один из лучших мебельных гарнитуров в графстве, четырнадцатый век, подлокотники стульев украшены лиственным орнаментом, сиденья — изображениями чудовищ, птиц и сценами из сельской жизни).

Все это было очень мило, и в другое время Джонатан был бы счастлив увидеть старинный мебельный гарнитур и монастырскую столовую, но сейчас ему было совсем не до них.

ГЛАВА 16

После долгих разговоров с Мэнстедом и местными жителями, усталая и недовольная, Флавия вернулась домой. Норфолкская полиция решила приостановить расследование дела Форстера до тех пор, пока не вскроются какие-нибудь новые обстоятельства. «У нас достаточно реальных убийств и ограблений, — сказали ей в полиции, — чтобы заниматься абсолютно бесперспективным делом».

— Видите ли, — извиняющимся голосом сказал ей Мэнстед, — мы даже не имеем доказательств того, что Форстер был убит. А то, что он был вором…

— Тоже нет доказательств? А как же свадьба Дункельда?

— Пожалуй, это был единственный реальный шанс. Но он тоже ничего не дал. Мы даже показывали его фотографию, но… ничего. Я, правда, и не рассчитывал ни на что другое после стольких лет, но вы не можете обвинить меня в бездействии.

— Наверное, на вашем месте я поступила бы так же, — признала Флавия. — Спасибо за помощь.

— Если бы у нас были хоть какие-то зацепки…

— Да-да, благодарю вас. А вы, случайно, не интересовались, была ли в списке гостей, приглашенных на свадьбу Дункельда, Вероника Бомонт?

Мэнстед повторил вопрос инспектору Уилсону, и тот кивнул:

— Да, она была, там были почти все из книги пэров.

— А вы больше не вызывали для беседы Джорджа Бартона?

— Да, спасибо, что подсказали. Но боюсь, Гордон напрасно пытался выгородить его. Джордж Бартон действительно виделся с Форстером в тот вечер, но это случилось задолго до того, как Форстер умер. А потом он пошел навестить свою дочь. И Гордон знал бы об этом, если бы не развлекался в это время с Салли. Или хотя бы ладил с Джорджем.

— Короче, все это оказалось сущей ерундой.

— Миссис Форстер тоже пришлось вычеркнуть из списка подозреваемых.

— Почему?

— Мы использовали обычную тактику — сказали ей, что нам точно известно: в тот вечер она не ходила в кино. Она сразу во всем призналась.

— Ах.

— Оказывается, ей надоели любовные интрижки ее мужа, и она решила, что тоже имеет право…

— Боже, только не это!

— Мы топчемся на месте. Короче, Джессику Форстер тоже пришлось вычеркнуть из списка.

— Понятно. Скажите, а когда вы беседовали с ней в первый раз, вы говорили ей, что подозреваете ее мужа в кражах?

Мэнстед

передал ей несколько листков:

— Взгляните сами. Это была предварительная беседа. Где вы были, что делали? Ни о каких кражах мы тогда не говорили. До этого мы добрались позже. Точнее, сегодня утром. Она сказала, что впервые услышала об этом от вас. Может, она и лжет, но мы все равно не можем доказать обратное. А раз не можем…

После этого разговора Флавия вернулась в Уэллер-Хаус и из холла позвонила Боттандо. Там и застал ее Аргайл. Она держала трубку возле уха и печально кивала.

— Там соберутся все, — убитым голосом закончил Боттандо. Он только что пересказал ей, какую свинью подложил ему Арган. — Сказал, что ему будет полезно послушать, какие плоды приносит жизненный опыт. А я-то все удивлялся, с чего это он вдруг затих. Теперь я знаю. Я опять заглядывал в его компьютер. Он накатал еще одну докладную. Можешь себе представить, что он понаписал.

— «Старому ослу пора пастись на травке?» — бестактно предположила Флавия. На другом конце провода наступило долгое молчание.

— Примерно так.

— Вы слишком спокойно об этом говорите.

— А какой смысл волноваться? Я уверен, все обойдется. Я найду что сказать. У меня есть парочка козырей. А как твои дела?

Флавия медлила с ответом.

— Мне ужасно неприятно говорить, но…

— Что?

— Форстер был мошенником, но я не смогу доказать, что «Джотто» — это он. Во всяком случае, к завтрашнему дню. Я делаю все возможное, но полиция полагает, что дело пора закрывать.

— Почему?

— Потому что вся имеющаяся информация эфемерна, как утренний туман.

В Риме наступила долгая пауза.

— Ну ладно, ничего страшного. Ты же не виновата. Как найти свидетеля или преступника, когда его просто не существует? Если сумеешь вернуться к завтрашнему дню, я буду очень рад.

Флавия положила трубку и тихо сидела, перебирая в голове способы спасения Боттандо.

— Бедный старина Боттандо, — сказал Аргайл.

— Хм. Я думаю, он заблуждается, рассчитывая на оправдательный вердикт. Боюсь, ему ничто уже не поможет. Он перестал держать руку на пульсе, вот так.

— И что ты собираешься предпринять?

Она поджала губы, раздумывая.

— Все возможное, — сказала она без особой убежденности в голосе. — Мне нужно вернуться. Конечно, мне не хотелось бы видеть, как они забодают старика, но я должна оказать ему моральную поддержку. Пойдем. Мне еще предстоит разговор с миссис Верней. И еще я хочу выпить.

Флавия испытывала неловкость, практически допрашивая женщину, оказавшую ей гостеприимство, и не потому, что боялась, как бы та не выгнала ее из дома. Просто Мэри действительно нравилась Флавии. Живая, веселая и великодушная, она была отличным товарищем.