Рука и сердце Ее Высочества
Шрифт:
Я тепло ему улыбнулась и кивнула. Достала веер, чтобы отмахнуться, но сделала только хуже – к запахам духов примешались ароматы специй и краски с тяжёлых восточных тканей, перед глазами поплыло, но я выпрямилась, моргнула и усилием воли продолжила прислушиваться к диалогу.
– Как, возможно, будущему правителю этой страны, вам важно понимать ваш народ и ваших приближенных, – заговорила я, как только повисла пауза. Звук и вибрация собственного голоса немного привели меня в чувство. – Для моих подданных огромное значение имеет понятие чести. Знаете ли вы,
Восточный принц растянул губы в приторной улыбке и едва заметно склонил голову, выражая почтение.
– О да, в этом смысле ваши придворные очень похожи на наших. Для тех и других честь – богатство и праздность, и имя, не запятнанное злословием. И для меня моя честь важна не меньше, чем для каждого из них, – ответил Карим, не переставая улыбаться.
Я краем глаза заметила, как дернулись уроки губ графа Наварро, но он быстро справился с эмоциями. Интересно, что сам он сказал бы по поводу чести? Насколько я знаю, за его предками есть маленький грешок, который теперь камнем лежит на его репутации.
Слова принц Карим произнёс верные, но смысл умудрился исказить. Всё же говорил он скорее о себе, чем о нас. Но видимо, графа что-то задело.
– Благодарю вас, принц Карим Хишам, – я с удовольствием поднялась, а вслед за мной – и мужчины. – Теперь я убеждена, что вы знаете народ, на правление которым претендуете.
Знаете, но не понимаете. Как впрочем, и все остальные, я думаю.
Когда люди Его Высочества наконец-то покинули зал, я указала одному из пажей на едва приоткрытую створку окна.
– Распахни шире, – приказала я, и когда свежий воздух развеял часть тяжелых ароматов, вдохнула полной грудью. Кожей ощутила едва слышный треск шнуровки на корсете и тут же выдохнула.
Ох уж мне эти традиционные платья, надо быть с ними поосторожнее. Новые, мягкие корсеты не так давят на живот, и я настолько привыкла к их свободе, что сейчас чувствую, будто тело заковали в металлический доспех. Впрочем, так и есть.
– Ваше Высочество, с вами всё в порядке? Может, стоит перенести остальные… беседы на другое время? – от вежливой и холодной «заботы» графа захотелось поежиться, но я лишь покачала головой.
– Не стоит, благодарю вас. Я хочу, чтобы всё прошло согласно графику.
Следующим пришёл Бранн в сопровождении всего двоих воинов. Сегодня они нарядились согласно традициям моей страны, правда, перьями костюмы не украшали. И всё же, даже в чёрном камзоле северный вождь выглядел нелепо. Однако это не мешало ему двигаться уверенно и спокойно. Кажется, будь он вообще без одежды, тоже ничего бы не смутился.
Северные гости принесли с собой прохладу башни, в которой, как рассказал Армандо, они поселились, и дышать стало легче. Я даже смогла поучаствовать в обсуждении.
Бранн отвечал кратко. Так, будто прочёл один из учебников, по которым меня когда-то гонял господин Жерар. Я вскоре даже
– Честь ваших дворян определяется мнением других, и этого я не могу понять. На Севере наша честь проверяется в бою и лишь подтверждается словами. Она зависит от нас самих, а не от тех, кто о нас злословит.
Ответ варвара меня возмутил. Много ли он понимает в наших дворянских традициях, чтобы вот так резко судить о них?! Да и вообще – не делай ничего предосудительного, поступай по чести, и слава о тебе будет идти как о честном человеке. Чего же проще?! Но вступать с вождём в полемику – значит растягивать время.
– У вас хорошая память, – похвалила я, хоть комплимент и сомнительный. – И вы говорите в духе некоторых самых передовых учёных. Я не могу согласиться с вами, но ведь сто лет назад все смеялись над теми мудрецами, которые пророчили открытие новых земель за океаном. Однако именно они оказались правы. Может и те, кто сейчас критикует честь, окажутся провидцами. Когда-нибудь.
Бранн улыбнулся с пониманием и продолжать дискуссию не стал. Поднялся, поклонился и вышел, не дожидаясь позволения.
Я откинулась на спинку дивана и выдохнла. Заметила взгляд одобрения, которым граф Наварро провожает северного вождя, но на открытое возмущение у меня не осталось сил. Жёсткий корсет давил невыносимо – в последний раз я носила его в шестнадцать лет, на своём дебютном балу, и с тех пор уже забыла, насколько он ужасен. Ну ничего, последний – принц Базилии, с ним, я надеюсь, проблем не будет.
Я оказалась права: принц Лайонел, такой же изящный, как и на прошедшем балу, долго и страстно говорил о картинах, театре и особенно – поэзии.
Когда речь зашла о чести, он ещё больше оживился, сверкнул очаровательной улыбкой и воодушевлённости произнёс:
– Честь как репутация дорога дворянам, и своим поведением они всячески её поддерживают. Но высшее проявление чести – и это демонстрируют современные постановки – именно в том, чтобы эту честь отринуть для благого дела. Здесь идеал – ваша история, граф Наварро, – Лайонел, не вставая, поклонился Армандо, выражая признательность, а наш «экзаменатор» заметно напрягся. – Пока я добирался до замках, часто слышал о том, как вы, прострелив противнику ногу на дуэли, потом склонились над побеждённым, чтобы выслушать обращённые к вам слова, не унижая собеседника тем, что вы стоит выше.
Интересно! Я бросила короткий взгляд на Наварро, он улыбнулся вежливо, но так холодно, что у меня кровь на миг застыла в жилах. Я слышала об этой истории, но не знала, кто её главный герой.
Армандо
Пришлось приложить усилия, чтобы не послать засранца к демонам. Почему-то каждый раз, когда мне припоминали ту историю, появлялось какое-то мерзкое чувство неправильности происходящего. Я лишь поступил по-человечески, но придворные истолковали всё иначе.