Рука нашего парня
Шрифт:
Но уже перед сном, когда все, кажется, утомились до предела и начали устраиваться, приваливаясь на дублёнки, Оксана вдруг сказала:
– Эти таблетки ужасно похожи на противозачаточные моей сестры.
– А… – протянула Марго. – Всё логично. У твоей сестры такая бурная личная жизнь?
– Нет, просто ребёнка заводить не хочет. Учиться надо. Аспирантура, всё такое.
– У меня явно не противозачаточные, – заговорил Амир. Он молчал много часов подряд.
И тут девчонок понесло – они наконец-то сообразили, что Амир серьёзно выбивается из общей картины. Если
Следующим утром все казались усталыми. Не ели, судя по всему, никак не меньше трёх суток, но почему-то не сходили с ума от голода. Наверняка из-за силы страха и стресса есть не захотелось бы никому в такой ситуации.
– Интересно, они могут ещё кого-нибудь привести? – как будто ни к кому не обращаясь, сказала Оксана.
– Наверное.
– Нет, всё это странно, – пожав плечами сказала Тоня, тихая блондинка, до сих пор всегда торчавшая возле стены напротив окна.
– Что именно? – спросил Амир неизменно ласковым тоном.
– Ну как… – застеснялась Тоня и затихла. Но она всё равно заставила себя и заговорила: – Похищать живых людей очень сложно. Слишком сложно!.. Это море случайностей… А что, если бы мы сопротивлялись, а что, если бы по пути сюда кто-то из нас выпрыгнул из машины? Мы почти взрослые, да и Амир не кроха.
– Но у них получилось, – как будто намекающе, но твёрдо сказала Марго.
Лиля про себя почему-то перекрестилась, услышав её голос. После вчерашнего Марго должна была стать тихой, с трудом переживать боль, баюкать избитые части тела, но эта хрупкая девушка лишь обнимала себя за плечи и почти не двигалась с места, тогда как весь её вид излучал какую-то силу, почти уверенность.
Как будто Марго не сломить. Как будто… русский мат обладает реальной мощью и способен поддержать любого человека.
– Говорят, они как-то вычисляют тех, кто не будет сопротивляться или знают, как работает психология… – заговорила Полина. – Короче, они разбираются.
Амир, покачав головой, с трудом сглотнул и сказал:
– Звучит так, будто они какие-то редкие гении, но они просто уроды, которые сильно рискуют.
– Почему ты позволил себя схватить? – спросила Оксана. – Почему? Как?
Звучало обвиняюще, но Лиля не успела встать на защиту Амира. Он сказал то, что поразило её и заставило забыть о тоне Оксаны.
– У меня есть сестра. Они сказали, что заберут её. Назвали номер её школы. Я поверил и не сопротивлялся.
– Думаешь, зря? – со странной улыбкой спросила Марго.
– Не знаю. Я должен был защитить её любым способом. Даже таким. Иначе нельзя.
Вместо завтрака выдали воды и таблеток. И увели Оксану.
Она кричала. Слов было не разобрать, но она кричала. Марго взяла руку Амира и сжимала её в своей. Лиля думала о том, что тоже так сделала бы, но… смелости не хватило.
Все молчали. Оксана вернулась тихая, но как будто бы внутренне сильная, как Марго,
Назавтра вытащили Полину. К вечеру у неё распухли губы и верхнее веко левого глаза. Может быть они посинели, но в темноте видно не было. Следующим утром, когда посветлело, лицо Полины уже казалось чёрным.
Потом София. Повреждений на ней не было видно, но она очень громко и долго плакала после всего. Давилась слезами, но говорила, что это не от боли, а от обиды. За себя.
Перед этим Лиля видела сон, в котором она дома, и там она была так счастлива, что горе пробуждения перебило страх быть следующей. Но после Софы она уже не смогла спать, потому что страх стал леденящим и злым, почти кусающим её изнутри. В подвале стало так холодно, но, от мучительной безысходности кутаясь в старые куртки, Лиля лишь начинала покрываться противным потом. Он не был липким или холодным. Липкой и холодной оставалась вся Лиля.
Следующей стала Тоня. Судя по всему, она перенесла побои легче всех. И такое ощущение сложилось не только у Лили. Марго словно вцепилась в неё и всё расспрашивала, куда именно били и сколько раз.
Тоня спокойно отвечала, каждый раз через тяжкий вздох, а у Лили волосы почти дыбом вставали от услышанного. Но Тоня прервала ответы внезапным рассказом о том, что в младших классах плохо училась и папа бил её за это. Бил куда изощрённее, чем эти уроды.
– А потом ты стала хорошо учиться? – с каким-то болезненным интересом и удвоенной силой приклеилась Марго.
– Да.
– И что, отец перестал тебя бить?
– Переключился на младших. Но когда я вступалась за них, бил и меня. Я обещала ему, что подтяну их до пятёрок и подтянула. В конце концов он перестал бить младших и переключился на бабушку.
– Стал бить свою мать?! – ужаснулась Оксана.
– Да. И я уже не знала, что делать. Наверняка они все думают, что я просто сбежала. Но тогда мне одного дня не хватило…
– Не хватило?..
– Да, я почти поняла.
– Что поняла?
– Что мой отец просто жестокий, и ему всё равно кого и за что бить. И это адов круг, и мы все в нём.
– Что бы ты сделала, если бы оказалась там сейчас? Там – то есть дома? – вдруг спросила Полина.
– Понятия не имею. Загуглила бы.
– Но не убила бы его?
– Нет, что ты!..
– Молодец, – вдруг похвалила удовлетворённая Марго. – Убийство – это грех.
– Грехов больше, чем одно убийство, – вдруг как-то малопонятно возразила Марьяна, но все поняли, что она имела в виду. Кроме Марго.
По Марго было видно, что она как будто отмахнулась от слов Марьяны, пропустила их мимо себя, не позволив осесть, запасть в память. Странное чувство, невнятный образ вдруг очутились внутри Лили, но она не смогла ухватить их, осознать и раскрыть.
– Да ладно, – вдруг заговорила Оксана опять тем же насмешливым, как будто взрослым тоном, – Марго кажется, что Тоне меньше всех досталось, вот она и допрашивает. А на самом деле Тоню, может, и правда меньше били.
– Докажи! – вдруг разозлилась Марго. Она точно знала, что доказать тут ничего невозможно.