Руки вверх, Синяя Борода
Шрифт:
— Да жива, жива, — рассмеялся Чертков. — Она тебя дома дожидается.
— Фу-у, — Катька опустилась на стул. — Ну и шуточки у вас со Светкой.
Это не шуточки, Катя, — сказал подполковник Чертков, — а очень серьезная операция по задержанию преступной группировки.
Операция "Монастырь"! — догадалась Лика.
А-а, вы кассету с оперативной съемкой нашли, — сразу понял Чертков.
— Да, нашли, — подтвердила Соломатина. — И Катька заметила, что лодка, в которой был гроб, погрузилась в воду глубже, чем другие лодки. Мы сразу поняли, что в гробу что-то спрятано.
— Правильно поняли.
— Так я и знал, — сказал Зефиров.
Чертков улыбнулся.
Ну, если вы все знаете, может, ничего и не рассказывать?
Нет, нет! — закричали Катька, Лика, Егор и Никита. — Рассказывайте!..
И подполковник Чертков начал рассказывать.
Рассказывал он часа полтора, а вкратце его рассказ сводился к следующему.
Со склада военно-технического имущества в Арзамасе-16 было похищено 849 граммов урана-235; через некоторое время с Череповецкого механического завода бесследно исчезло пять тонн циркония марки Э-110; еще через некоторое время из арсенала одного из секретных подразделений Подольска пропали переносные ядерные мины; а еще через некоторое время с плохо охраняемых военных складов в Архангельске кто-то выкрал активные части трех свежих тепловыделяющихся сборок проще говоря — трех урановых стержней от ядерного реактора атомной подводной лодки проекта 671 "Ерш". Почерк всех этих преступлений был одинаков.
Стало ясно, тут орудует одна и та же преступная рука и что ядерные материалы похищаются скорее всего с целью продажи их за границу. Начальник 12-го — самого секретного — управления Министерства обороны России генерал-полковник Козырев отдал приказ во что бы то ни стало пресечь утечку российских ядерных материалов.
Федеративной службой безопасности была разработана широкомасштабная спецоперация под кодовым названием "Красная ртуть". В этой операции приняло участие и Ростовское ФСБ, которому из конфиденциальных источников стало известно, что преступники собираются спрятать украденные ядерные материалы на небольшом острове близ Гусь-Франковска. Но когда именно — выяснить не удалось. Взять ядерных контрабандистов с поличным было поручено подполковнику Черткову и его оперативной группе.
Чертков прекрасно понимал, что здесь надо действовать крайне осторожно, чтобы, не дай бог, не спугнуть преступников. Поэтому он и его группа до мельчайших деталей разработали план операции под кодовым названием "Монастырь".
Он заключался в следующем.
Невеста Черткова Светлана Несмеянова, живущая в Гусь-Франковске, якобы кончает с собой, оставляя записку с просьбой похоронить ее на Монастырском острове (времени было в обрез, и Чертков дал подписать Светлане пустую бумажку, а позже впечатал текст). У Светланы на заброшенном кладбище был похоронен прапрадедушка, поэтому, хоть остров и являлся частной собственностью Кармалютова, владелец не имел права запретить хоронить там Несмеянову.
Оперативки положили в гроб специальную аппаратуру, которая должна была зафиксировать появление краденых радиоактивных материалов на Монастырском острове, и закопали этот гроб на кладбище.
Оставалось лишь взять преступников с поличным.
Но неожиданно в Гусь-Франковск приехали две подружки, Катька с Ликой. И начали везде
Операция "Монастырь" оказалась под угрозой срыва.
Поначалу Чертков решил напугать девочек, рассказывая им о зоне "С", "окровавленном мотоциклисте" и гусь-франковском чудовище, надеясь, что подруги испугаются и уедут обратно в Петербург. Но девчонки не уехали. Тогда Чертков пошел на крайние меры, вернее, поплыл, надев акваланг, ласты и маску. Выхватив из Ликиных рук весло, он стал раскачивать лодку. Но тут появился еще один пловец (это был Зефиров), и Черткову пришлось срочно делать ноги.
Тем временем аппаратура начала подавать из гроба сигналы: на остров поступают радиоактивные материалы. Операция вступила в свою заключительную стадию…
Вот и всё, — сказал Чертков, закуривая сигарету.
Как всё? — удивилась Лика. — А кто же меня чуть на дно не утащил?
Выходит, Кармалютов, — ответил ей Зефиров.
Значит, он вначале хотел меня утопить, а потом передумал и вытащил на берег? Как-то нелогично получается.
Зефиров засмеялся.
О какой логике ты говоришь? Он же сумасшедший.
Кто сумасшедший? — не понял Чертков.
Кармалютов.
Вам это на сто процентов известно?
На триста! — уверенно сказала Орешкина.
Постойте, постойте, — стал соображать Чертков. — Тогда получается, что не он главарь ядерных контрабандистов, а кто-то другой. Но кто?
Я знаю — кто! — воскликнула Соломатина.
Кто?! — просмотрели все на нее.
Доктор Цыпух, вот кто!
Арестовать Цьгауха, — распорядился подполковник Чертков. — И немедленно доставить на вертолете сюда.
…Через пятнадцать минут доктор Цыпух был доставлен. На нем буквально лица не было.
— Я… я… все расскажу, — не дожидаясь вопросов, забормотал он. — Это она… Она мне сказала, что он полусумасшедший и что его надо совсем с ума свести… Тогда его богатство станет нашим…
— Давайте-ка рассказывайте про радиоактивные материалы, — оборвал его Чертков.
Про какие радиоактивные материалы?.. Я только про Барбару Крюгер могу рассказать.
Про какую еще Барбару Крюгер?
Про Фанни, жену Кармалютова. На самом деле ее зовут Барбара Крюгер.
Ничего не понимаю, — помотал головой Чертков.
А я все понял! — вскричал Зефиров. — Барбара Крюгер — международная авантюристка! Интерпол ее по всему миру ищет!
— А зачем? — спросил Никита.
Чтобы упрятать за решетку. Она в трех странах заочно к пожизненному заключению приговорена.
А за что? — спросил Егор.
Барбара Крюгер выходила замуж за богатых пожилых мужчин, — объяснил Зефиров, — а потом они внезапно умирали от сердечного приступа. Не без ее помощи, разумеется. А она их денежки к рукам прибирала..
— Выходит, Синяя Борода — не Кармалютов, — воскликнула Катька, — а Крюгер!
— Постойте, постойте, — Чертков потер лоб, соображая. — Уж не она ли главарь ядерных контрабандистов?!
— Да, конечно, она! — закричали все.
Чертков схватил со стола передатчик и тоже закричал в микрофон;
— "Второй", "Второй", немедленно лети в замок и арестуй жену Кармалютова! Как понял? Прием.
— Понял вас хорошо, — ответил "Второй". — Уже лечу.
Ребята вышли на улицу. Начинался рассвет.