Руку мне дай...
Шрифт:
Лили видела заинтересованные взгляды мужчин, которые приходили в дом, но... Петунья чересчур ревностно оберегала ее от посягательств на честь и приставаний, тут же громогласно озвучивая, что сестра замужем и уже на третьем месяце беременности. После этого мужчины становились равнодушными и мало обращали внимания на Лили. Это, признаться, расстраивало. Потому что встречались среди заказчиков такие экземпляры... слюнки текли буквально. И красавцы, и при деньгах, и в обществе вес имеют, и свой бизнес раскрученный есть.
Миссис Поттер только теперь поняла, как же сильно она поспешила с замужеством! И какой маленький и убогий был у нее в школе выбор. М-да, Снейп и Поттер... вот и все. Остальные ухажеры не в счет — они даже ей не нравились совершенно.
Чем больше Лили жила в Америке, под крылышком у сестры и ее мужа, тем меньше ей хотелось домой. Джеймс, правда, по прошествии немногого времени начал закидывать ее нетерпеливыми письмами с требованиями возвращаться обратно — все-таки жена есть жена, какая бы ни была, но Лили отвечала, что пока не может, так как ей очень нездоровится, а сестра заботится и присматривает за ней. Не сидеть же ей одной в четырех каменных сырых стенах особняка Поттеров. А у Снейпов жизнь прямо бурлит и кипит — тут намного интереснее!
Петунья со Снейпом предполагали небезосновательно, что на Джеймса давит его длиннобородое начальство, которое забеспокоилось о еще не народившемся Избранном.
Поэтому как-то вечером, за ужином состоялся решительный разговор на эту тему. Петунья со Снейпом убеждали Лили согласиться родить пораньше. Это было вполне возможно. Тогда преследования и Волдеморта и Дамблдора автоматически бы были сняты, так как необходимые условия для Избранности довольно четко обозначены в Пророчестве.
Лили попросила немного времени на раздумья. Ночью, лежа в уютной мягкой постели, она пялилась в темноту и размышляла. Разумеется, она вовсе не желала, чтобы ее новорожденное дитя подвергалось опасности стать марионеткой в руках директора и возможности быть убитым в столкновении с Волдемортом. И уж тем более, ей не улыбалось отдать свою молодую жизнь во имя амбиций Дамблдора, который, очевидно, твердо решил сделать из нее жертву-убийцу. О таком развитии событий даже подумать было страшно, не то что представить, каково это будет. Поэтому... нет, нет и еще раз нет! То есть, да, надо соглашаться на ранние роды! Лишь бы уйти, убежать, уползти подальше из-под морщинистой ласковой, но неотвратимо подталкивающей вперед, к своей цели, длани идиотского сфабрикованного Пророчества!
Со временем друзья и знакомые Снейпов попривыкли к угрюмой, вечно недовольной рыжей беременной красотке-англичанке и даже болтали с ней на отвлеченные темы. Все, кроме одной высокомерной индеанки, которая частенько заявлялась в дом вместе с маленьким сыном Коннором. Лили еще удивилась в первый раз такому британскому, точнее ирландскому, имени и явно европейскому виду ребенка, который был белокожим и синеглазым, но Петунья сказала, что Найра сама метиска и замужем за белым. Правда ее муж почему-то так ни разу и не появился у Снейпов...
Эта Найра смотрела на нее так презрительно и даже как будто брезгливо, что Лили в ответ тоже возненавидела заносчивую туземку. Они даже толком и не разговаривали ни разу, да и желания особого сближаться не было у обеих. Индианка в первую же встречу пристально посмотрела на Лили, дернула изящным носиком, будто принюхиваясь, и процедила:
— Хм... олениха, стало быть. Ну-ну...
Миссис Поттер растерялась и не нашлась с ответом. Что та хотела сказать — намекала на Патронус Джеймса — серебряного оленя с развесистыми рогами? А откуда узнала, какое животное у ее мужа?
Петунья в ответ на настойчивые расспросы Лили что это за нахальная и бесцеремонная особа, улыбнулась и сказала, что Найра ей как младшая сестренка, и замужем она за их с Северусом хорошим близким другом. Но он очень занят, и поэтому не может навещать их в городе — они изредка видятся в другом месте. К
В ответ на язвительное замечание Лили, что у этой девицы видать аниформа еж или ехидна, Петунья ответила, что Найра перекидывается в пантеру — одно из самых крупных, сильных и опасных представителей кошачьих. Тут уже Лили пришлось прикусить язык. Ее-то муженек в анимагической форме представлял и правда оленя, Блэк — собаку, а Питер и вовсе крысу. Тут ответить было нечем — лучше уж промолчать и не усугублять...
Но все равно Лили было жутко обидно — да что она вообще о себе возомнила! Пусть даже и пума или там пантера. Чего окрысилась на нее, она же ее совершенно не знает, и даже не пытается узнать! Ну и не больно-то и хотелось. И она вообще перестала спускаться вниз, когда в гости приходила Найра с сыном. Та, впрочем, и не страдала особо по причине величайшей самодостаточности и самоуверенности.
Так что подружиться с американскими девушками у Лили не очень-то получилось...
Помимо приема многочисленных гостей Северус с Петуньей регулярно по выходным куда-то пропадали. Говорили, что у них дела в провинции, но ее с собой почему-то не брали. Лили как раз находилась в таком периоде беременности, когда ее все обижало. И потому она частенько рыдала у себя в ванной, когда сестры с мужем не было дома. Они бросали ее одну на целый день! Но гордость не позволяла спрашивать, что и как, а посему два раза в месяц на выходные Лили была предоставлена сама себе. В такие дни она тоскливым привидением бродила по огромному дому, разглядывая все самым дотошным образом и мечтая сделать у себя точно так же. Кроме сада — туда она больше не ходила ни разу. Ну а что, можно все запомнить, а дома набросать на бумаге и, вытребовав у Поттера денег, оборудовать ту же кухню по уму. Теперь-то она знает, чего именно хочет, а значит, особых проблем не будет.
Но кроме одиноких воскресений недостатка в развлечениях у Лили не было. Петунье по роду работы частенько приносили целыми стопками приглашения на всяческие выставки, рауты и вечеринки, посещать которые нужно было обязательно, а то обидятся! Северус ходил с ними через раз — у него по-прежнему было много работы, а вот сестры с удовольствием выходили в свет. И для Лили это было единственной отдушиной в темном затхлом болоте обиды и зависти, которые невольно одолевали ее. Хотя и тут Петунья усугубляла. Лили к тому времени уже обзавелась животиком и раздалась в бедрах, поэтому была вынуждена одеваться в просторные штаны и туники-балахоны, правда из высококачественного шелка, либо в дизайнерские сарафаны для беременных, тогда как Петунья щеголяла в коротких, облегающих вечерних платьицах, которые ей очень шли, и на высоких каблуках, только подчеркивавших стройные длинные ноги.
Такой контраст жутко огорчал Лили, но поделать-то она ничего не могла. Оставалось только ждать, пока родится ребенок, а потом уже приводить себя в порядок. К тому же, бедная миссис Поттер каждый раз невольно сравнивала своего муженька и супруга сестры, по совместительству своего бывшего друга-паладина. Сравнение было явно не в пользу Поттера, который постоянно щеголял в коротковатых мантиях, дабы не мешали и не путались в ногах.
В Штатах маги носили ту же одежду, что и маглы. Так что Северус теперь отдавал предпочтение удобным джинсам, пуловерам и рубашкам, а также пиджакам и курткам. На вечеринки и приемы он облачался в великолепный, сшитый на заказ смокинг и выглядел в нем настоящим джентльменом. Лили втихомолку завистливо глазела на его стройную высокую фигуру, затянутую в элегантный костюм, длинные ноги в классических брюках, белоснежную рубашку и неизменный темно-зеленый или черный галстук-бабочку. Низкорослый коренастый Джеймс никогда так не будет выглядеть, да и не заставишь его надеть магловское. К тому же нельзя, наверное, Статут не позволяет... вот же еще идиотские ограничения! Везде и всюду ходи в дурацкой мантии, которая делает тебя бесформенной грудой!