Руку мне дай...
Шрифт:
— Да зачем тебе он? – засопел Северус. – Я его так подарю, если хочешь.
— Вот уж нет! Ты даже не представляешь, каким сокровищем владеешь. Я смотрела каталоги раритетов, такие китайские сервизы стоят очень дорого у коллекционеров антиквариата, и их осталось не так уж много. Ты бы мог продать его за очень приличную сумму! – заметила она.
— Так, может, и продать? – встрепенулся Снейп. – И тебе не надо будет одалживать мне деньги! Я не знал, что он такой ценный.
— Ох, Северус! А как же память о матери? – вздохнула Петунья. – Если так хочешь продать – продай мне! Вот за пять тысяч фунтов. Заметь, сделка не окончательная, когда разбогатеешь, всегда сможешь выкупить
— Нет, но он, в самом деле, столько стоит? – сомневался Снейп. – Там же только чайник и пять чашек! Ну и еще какие-то мелочи... Как это может стоит тысячу галеонов?
— Ты просто ничего не понимаешь, — усмехнулась Петунья. – Это раритет, и это память о твоей маме, она дороже всего на свете. Так что, по рукам?
— Ну, если ты так хочешь, — с сомнением сказал Северус, хлопая ее по протянутой ладони.
— Вот и хорошо! Пусть пока стоит у тебя, так надежнее. А когда будем уезжать – заберем с собой!
========== Глава 10 ==========
Северус чувствовал себя просто какой-то бабочкой – так легко ему было этим утром.
Сказать по правде, как всем подросткам, ему очень хотелось, чтобы его хвалили...
А этого никто никогда не делал. Даже Лили.
Поэтому казалось, что искренние похвалы Петуньи и ее благодарность наполнили прохладной чистой водой пересохший колодец его юношеского самолюбия.
Петунья, складывавшая кирпичи по нарисованному лично чертежу, подмигивала ему и улыбалась, а он, протягивая красные полублоки, старался через раз прикоснуться к ее пальцам. Не потому, что гормоны. Просто это оказалось очень приятно. Понимала Петунья или нет эти его робкие тактильные попытки – было неясно, но, во всяком случае, не препятствовала этому. Вот Лили почему-то раздражалась, когда он пытался взять ее за руку, дескать, они уже давно не дети, за ручку держась, ходить, и вообще, кто-нибудь увидит, а ей уже осточертело слушать нудные нотации подруг с факультета.
После этого он больше не стал прикасаться к ней. Вообще-то, Северус был болезненно гордым и очень обидчивым, хотя в отношении подруги быстро отходил – но как правило, одного раза оказывалось достаточно, чтобы он переставал настаивать на чем-либо.
И сейчас радость всячески пыталась выплеснуться из него, и ей нужен был выход, хотя бы вот такой – притронуться еще раз к руке человека, который подарил ему надежду, что все у него будет хорошо!
В июне, едва сдав экзамены, он написал Люциусу письмо, в котором просил забрать его из Хогсмида – не хотел отправляться домой Хогвартс-экспрессом. В поезде ехала вся школа – наверняка кто-то обязательно сострил бы насчет подштанников или начал доставать – Северус не был уверен, что сдержится, и не покалечит кого-нибудь. В последние дни сдачи СОВ он вообще не выходил из спальни, сидел на Успокоительных зельях и повторял про себя не сметь идти искать этих уродов. Чувствовал, что в этом случае плюнет на все, подстережет, будет рвать их зубами и ногтями, и тогда ему точно конец. Диплома не получит, да еще и в тюрьму угодит. Мальсибер и Эйвери теперь таскали ему еду и сопровождали повсюду по приказу Люциуса, которому кто-то тем же вечером наябедничал про идиотское происшествие через камин.
Люц не стал ни о чем расспрашивать и явился в назначенное время в трактир Розмерты, где его ждал вконец задерганный Снейп со скудным багажом. Просто взял за плечо и вывел из помещения, а потом аппарировал в Тупик Прядильщика. В доме как раз лежала больная Эйлин. Колдомедик, вызванный Люциусом, сказал, что осталось ей немного. Да она почти и не приходила в себя…
Малфой не пожалел
Раньше он все лето проводил, валяясь на кровати с книгой, за исключением тех дней, когда Лили снисходила до коротких встреч и прогулок с ним. И чем старше они становились – тем короче и реже были эти летние рандеву.
Когда мать умерла, Северус даже не удосужился известить Малфоя, хотя тот убедительно просил его, собираясь помочь.
И без помощи аристократа все сделали нормально, мир оказался не без добрых людей. Да, папаша-магл был сволочью, но вокруг, оказывается, жили вполне себе приличные люди. Тоже, как и Люциус, хотели помочь и помогли ведь.
И Петунья… она же обычная магла, а не побрезговала его обществом, его пыльным захламленным домом, кормила его, чистила, мыла и приводила в порядок дом, тело и душу.
И чего он так зациклился на чистокровности, то бишь, своей полукровности?
Оказалось, что все зависит вовсе не от крови и статуса, а от степени человечности, доброты, сочувствия и желания поддержать, протянуть руку помощи...
В магическом мире друг у него оказался только один – Люциус Малфой. Богатый блондин и не скрывал, что Снейп ему интересен – и как потомок угасшего древнего рода Принцев, и как талантливый зельевар. Северус подозревал, что если бы не приближающаяся война, Люциус бы принял полное участие в его судьбе и дальнейшей карьере. Конечно, не без выгоды для себя. Но это было правильно и по-слизерински.
Малфой не стал бы загонять его в Долги жизни, просто сотрудничал бы с ним, получал свою долю выгоды и не шантажировал ничем и никем.
Хороших специалистов в зельеварении выпускалось катастрофически мало, раз банальное средство от прыщей на основе гноя бубонтюберов считалось величайшим открытием. Что тогда говорить о человеке, способном запросто переработать сложный и громоздкий рецепт в более удобоваримый и менее затратный по ингредиентам и времени приготовления?
Или создать новое заклинание и придумать в комплект к нему особое, подходящее лишь ему контрзаклятие? Правда, Северус пока придумал лишь несколько заклятий, и у него хватило ума не хвастаться, что тот же Левикорпус его собственное детище.
Просто он видел несколько раз, как на квиддиче игроки, сбитые с метлы бладжером, стремительно неслись к земле, ломая себе кости и зарабатывая сотрясения. И подходящего заклятья, чтобы остановить падение не было, хотя таких несчастных случаев насчитывалось сотни и тысячи.
А тут… Направил палочку, произнес заклинание, и падение прекращается – за пятки держать удобнее, это не то, что за руки. Пара минут вниз головой умственной деятельности тоже никак не повредят, а за это время игроки могут подлететь на метле и подхватить товарища.
Да и демонстрировал он его только в слизеринской гостиной, своей квиддичной команде.
Все признали, что заклинание и правда может быть выходом. Причем, любой студент с трибуны мог бы его использовать, ведь палочки на поле брать было запрещено.
Откуда же заклинание узнали эти кретины? Кто-то из змеек проболтался?
Но вот тогда, у озера… хорошо еще, Сектумсемпрой не шарахнул от злости… а то снес бы половину башки, сейчас не строил бы с девушкой очаг для барбекю, а отправился в Азкабан за убийство однокурсника… Из-за какой-то гниды сидеть всю жизнь в тюрьме – не нужно ему такого удовольствия, тем более сейчас, когда жизнь вроде налаживается.