Руку мне дай...
Шрифт:
— Я подумаю, — кисло отозвалась рыжая Эванс. — Давай про другое... как ты отдохнула летом?
— Да просто чудесно! Ездили с родителями на море, и там познакомилась с таким мальчиком... — принялась вываливать новости о личной жизни легкомысленная Мэри.
Лили слушала ее краем уха, с нетерпением дожидаясь приезда в школу.
Рассказ подруги ее так потряс, что она всенепременно желала посмотреть на Снейпа, вернее, заглянуть в его бесстыжие глаза.
Это ж надо — так обойтись с ними обеими! Нет, Лили такой наглости ему не простит!
========== Глава 30 ==========
Болтовня Мэри быстро наскучила и
Мэри посидела еще несколько минут и под предлогом сходить в туалет свалила к своим хаффлпаффкам. Лили считала тех глупыми деревенскими девчонками, которые, собравшись шумной кудахтающей кучей, могли болтать лишь о рецептах, нарядах, шитье-вязании, делились схемами для вышивок и разнокалиберными спицами и крючками, в общем, вели себя точь в точь как тетка Стейси, бабка и сестра. Зачем все это нужно? Ведь они живут в цивилизованном мире, где все эти вышивочки и вязаные вещи давно производят в промышленных масштабах на фабриках — к чему тратить столько времени на это рукоделие, портить глаза и колоть руки об иголки? А поесть при необходимости можно и в кафе, если не успеешь приготовить. Неужели обязательно надо выбиваться из сил и торчать все свободное время на кухне? Этого она не понимала.
Лили зевнула. Впрочем, кто она такая, осуждать других? Каждый сходит с ума по-своему, их право.
Ей вот, к примеру, не давала покоя та красотка, заступившаяся за Снейпа. Неужели и правда французская кузина Малфоя? В любом случае, даже если и так, маловероятно, что она заинтересовалась им всерьез. Потому что Северус не тот, за которым следовало бы гнаться. Как партия — абсолютно бесперспективен. Лили как-то разговорила его, и тот нехотя выложил, что из семьи Принцев мать выгнали окончательно и бесповоротно, а значит, и внука не примут никогда. А у таких полукровок, без зацепок, без связей и поддержки рода или семьи шансов нет на светлое будущее. Конечно, можно попытаться пробиться наверх собственными силами, но... сколько лет это будет длиться — неизвестно, возможно, что и всю жизнь. А ради такой призрачной перспективы ни одна уважающая себя девушка не станет рисковать связывать свою жизнь с нищим Снейпом.
Так что, скорее всего, Малфоевская родственница просто немного пообщалась с Севом, скуки ради, и чтобы не обидеть близкого приятеля Люциуса. Ничего серьезного.
Хуже, что Петунья ее слушать не станет. А письма писать — на бумаге ведь толком не объяснишь, что к чему. Разве что на Рождество наведаться домой... Да, так она и сделает. Надо бы утешить сестрицу, все же родная кровь не вода.
В купе заглянул староста седьмого курса.
— Эванс! Ты почему в вагон старост не явилась?
— Отстань, Шон, мне надо было побыть одной, — бросила Лили. Шон Браун был известным бабником и подбивал к ней клинья. Поттер это видел, но не связывался. Шон был старше, и к тому же отличным дуэлянтом, мог так приложить, что костей не соберешь.
— Ну и дура, — староста не церемонился. — Все самое интересное пропустила. Там сегодня Джейсон с Рейвенкло отмечал совершеннолетие. Проставлялся. Притащил спиртного и пива магловского. И торт. Все наклюкались, — он заржал.
— И
— Ну почему? Пятикурсников погнали. Им пить рано, испытания старост еще не прошли, пусть поработают за старших, — довольно сказал Шон, масляными глазами уставившись на ее колени. — А еще прикольные новости из Косого там рассказывали...
— Ой, только не начинай! Я уже наслушалась этих сплетен... — поморщилась Лили.
— Ты что, это же сенсация, вся школа обсуждает, — хохотнул Шон. — Твой бывший-то оказался не так прост...
— Он не мой, — в очередной раз отказалась Лили. — Слушай, Шон, иди отсюда! Я хочу побыть одна.
— Ага, ревнуешь, небось, — ощерился Браун. — Вот веселуха будет... — не объяснив насчет предполагаемого веселья, он внезапно захлопнул дверь.
Лили взвыла. У нее разболелась голова от всего этого. А зелья нужного не было. Только аспирин. Ну что за жизнь!
Она так и провела оставшееся время одна. Закрыла дверь за задвижку и даже немного вздремнула.
Поезд прибыл в Хогсмид поздно вечером и школяры, как горох, посыпались из вагонов, переодетые в школьные мантии. Лили вышла позже всех и стоя на подножке, невольно поискала сверху взглядом черную неопрятную макушку Снейпа. Но почему-то его в поле зрения видно не было. Может, сошел самым первым и уже сел в карету к своим дружкам? Поделиться летними впечатлениями?
Опять накатило раздражение, и даже злоба. И Мэри куда-то пропала, наверное, так всю дорогу и протрепались о всякой ерунде. Пришлось топать к каретам одной. И сесть вместе с двумя знакомыми рейвенкловками. Те не сплетничали и ни о чем не спрашивали, но изредка посматривали на нее с непонятной усмешкой, кривя тонкие губешки. Это тоже бесило. Лили казалось, что они все говорили в поезде про нее и ее ссору со Снейпом, а теперь тактичненько и многозначительно так помалкивают. И даже не снисходят до расспросов, дескать, все и так ясно.
В холле Хогвартса все было, как и прежде. Унылый ворчащий завхоз Филч с шелудивой кошкой на руках, большая доска, на которой фиксировались баллы, присуждаемые факультетам, рыцарские доспехи по обе стороны от двери в Большой Зал...
Кстати, слева от них стояли кучкой Мародеры, активно что-то обсуждая, и пристально разглядывая какой-то старый пергамент. Лили скучающе смотрела на изменившихся однокурсников.
Мальчишки немного подросли, но остались такими же придурками. А вот девчонки, надо сказать, изменились за лето. Обрели плавность фигур, стройность и пышные формы, легкий загар, научились правильно пользоваться косметикой, а многие щеголяли в драгоценностях — золотых цепочках с кулончиками, сережках и браслетиках. Одна даже выставила ногу — на щиколотку браслет нацепила. Девушки охали, ахали и собирались носить украшения так же — мода на сезон была сформирована прямо на месте.
Лили презрительно фыркнула и задрала носик. Чем гордятся-то? Что ведут себя как мартышки, дорвавшиеся до мамочкиной шкатулки с бижутерией? Вот она, например, предпочитает природную красоту. И украшательством дополнительным заниматься не собирается. Кому нужно — тот ее и так увидит.
К ней пробилась Мэри.
— Уф, такая толчея... как ты? Я приходила, а у тебя купе заперто. Я обратно и ушла... ты спала, что ли?
— Нет, — процедила сквозь зубы Эванс. — Просто голова разболелась...