Рулевой
Шрифт:
— Дай им мгновение, Барбюс! — крикнул он.
— Есть, лейтенант, — ответил тот. — Я подожду.
Однако, как выяснилось, им не пришлось ждать долго — не успел голос Барбюса стихнуть в шлемофоне Брима, как крышка люка отлетела в сторону, а в проеме показалась фигура облачника в стандартном угольно-черном скафандре с руками, скрещенными над головой в общепринятом жесте капитуляции.
— Цепляй, Барбюс, — крикнул Брим, бросая бот вбок так, что люки, столкнувшись, высекли сноп искр. С неожиданной для своего великанского роста ловкостью Барбюс швырнул в проем две разрывные «кошки», дождался хлопков, подтверждавших, что те раскрылись, и, мгновенно
И ничего не произошло. Брим выключил перегревшийся генератор и вопросительно посмотрел на старшего помощника в ожидании дальнейших распоряжений.
— Ну же, давайте, Амхерст! — нетерпеливо зарычал Урсис. — Или вы ждете персонального приглашения от Кабул Анака?
— О… Э-э… да. То есть нет, разумеется, нет! А!.. Сюда, ребята. — Амхерст замялся в проеме люка, толкая вперед Барбюса. За ними последовали Урсис, Брим и остальные матросы из абордажной группы.
На мостике неприятельского судна сбилась в угол небольшая кучка облачников, боязливо озиравшихся по сторонам. Любопытно, но среди них была женщина, причем с фигурой, формы которой не мог скрыть даже скафандр. Правда, общее впечатление несколько портил нос — такой, какой мог понравиться разве что ее матери. Рядом с ней стоял пожилой мужчина с пузом, выпирающим из-под силового пояса. Другой был абсолютно лыс. А еще один носил под прозрачным пузырем шлема маленькую остроконечную шапочку в придачу к черным усикам на верхней губе. Брим застыл как вкопанный. И это те самые враги, о которых он столько читал? Легендарные спецы по прорыву блокад? Он иронически фыркнул. Эти-то? Они выглядели в точности как те космические работяги, которых он знал еще по рудовозам: нормальные человеческие лица. В толпе на Авалоне он бы не обратил на них никакого внимания. И все до одного были смертельно напуганы, это точно.
Зато в центре рубки стояли у пульта три совсем другие фигуры — одетые в черные боевые скафандры контролеров. Странно, но их вид вернул Брима к суровой реальности войны. Черные контролеры являлись самостоятельной — и элитной — частью обыкновенно одетых в серую форму солдат Лиги. В глазах большинства имперских солдат именно они — убийцы маленьких девочек с Карескрии и разрушители беззащитных деревень — олицетворяли собой врага. Бриму казалось, что он видит пятна крови на безукоризненно чистых перчатках этих стоящих с равнодушным видом типов.
— Э-э… — неуверенно начал Амхерст. — Ч-что это за корабль?
— А кто ты такой, чтобы спрашивать? — презрительно спросил один из черных скафандров. — Сейчас не твоя очередь спрашивать, черный, — прорычал Урсис, сделав выразительный жест своим большим бластером. Жест не отличался особой учтивостью — ни по замыслу, ни по тому, как его интерпретировали контролеры.
— З-звездолет «Рыггец», — поспешно произнес один из них.
— Отлично, — громыхнул Урсис, явно перехвативший инициативу. — Надеюсь, вы понимаете принципы наших взаимоотношений. Ради вашего здоровья я бы советовал вам хорошо себя вести. — Он хищно облизнулся длинным розовым языком. — Я вот уж целый год не был на родных планетах и не пробовал сырого мяса.
Все три контролера заметно вспотели: мало кто не знал про содескийских медведей с их ежегодными отпусками «на охоту». Ничего особенного: в конце концов, разрешена же кое-где в Галактике охота на неразумных медведей.
— Отведите этих людей и заприте куда-нибудь, — властно сказал опомнившийся Амхерст. — И проследите, чтобы контролеров заперли отдельно, — добавил он. — Я
Впрочем, времени на посторонние размышления у него не было — он занял место за центральным пультом управления. Не оборачиваясь, он услышал, как Урсис втискивается в кресло пульта управления двигателями за его спиной. Разобраться в расположении пультов в тесной ходовой рубке «Рыггеца» оказалось делом несложным — при том, что принципы проектирования его отличались от имперских кораблей так же, как язык облачников — фертрюхт — отличался от авалонского.
— Давай-ка двигать этот металлолом отсюда, Ник, — бросил он через плечо, изучая клавиши и дисплеи на пульте. — Наш радист уже поймал адресованную этой птичке радиограмму. Очень скоро можно ожидать гостей, и — ручаюсь — первым из них вряд ли будет «Свирепый».
Отличаясь в деталях, приборы управления в целом оказались довольно привычными, как и везде во Вселенной. Брим довольно быстро включил три панели управления и проложил курс прочь от планеты, в глубокий космос, ожидая грохота кристаллов, с которыми пора было бы уже разобраться Урсису. Но и пятью циклами позже — если верить хронометру на пульте — ничего не произошло. Краем глаза он заметил озабоченную мину на лице Амхерста и продолжал изучать приборы перед собой, не желая мешать сильно обеспокоенному медведю-инженеру за своей спиной. Что-то у него не заладилось.
— В чем дело, лейтенант Урсие? — услышал Брим вопрос старшего помощника.
— Не могу включить регулятор мощности, — буркнул Урсис. — Что-то они здесь намудрили. — Он замолчал, стараясь сосредоточиться.
Амхерст почти бегом бросился к пульту управления двигателями.
— Намудрили? — переспросил он срывающимся голосом. — Вы что, хотите сказать, что они там что-то переделали?
Брим, не выдержав, повернулся. Урсис поднял глаза на старшего помощника, зажмурился, потом снова открыл глаза и покачал головой, словно то, что он хотел сказать, причиняло ему боль.
— Да, старпом, — хмуро ответил он. — Что-то изменено в схеме, я не до конца понял, что именно. Но дайте мне несколько циклов, и я…
— Не прикасайся к пульту, ты, идиот мохнатый! — взвизгнул Амхерст. — Они устроили все так, чтобы мы взорвались! — На лбу его выступили капельки пота.
— Это в то время, когда они тоже остаются на борту? — презрительно спросил Урсис, продолжая щелкать переключателями. — Вздор.
— Лапы прочь от пульта, медведь! — в панике прошипел Амхерст. — Я приказываю! Ты понял?
— Вы что, собираетесь ждать, пока нас перехватит их патруль, лейтенант? — нахмурился Урсис.
— Я не собираюсь гибнуть, Урсис, — сплюнул Амхерст. — Отойди от пульта, пока не взорвал нас к чертовой матери!
— Что-о-о?
— Ты же ни хрена не знаешь, что они напихали туда, содескиец! Клянусь третьим глазом Слуа, ты играешь с нашими жизнями. Эти кнопки подключены к чему-то…
— Я знаю, к чему они, черт возьми, подключены, — взорвался Урсис, в ярости склонив лобастую голову набок. — Я этим ремеслом на жизнь зарабатываю — обычно зарабатываю.