Рунная птица Джейр

Астахов Андрей Львович

– Он узнает правду и будет мстить.

– Мне, своему герцогу? Тебе, принцу крови и брату герцога?

– Его это не остановит.

– Боги, Рорек, ты смешон! – Иган похлопал брата по плечу. – Охота тебе сидеть в своей глухомани, сиди. Я же привык смотреть смерти в глаза, даже если у нее лицо моего дорогого братца. Жив он? Прекрасно – значит, проживет он недолго. Я найду способ избавиться от ублюдка. Не бойся, - с насмешкой добавил Иган, глядя на помертвевшего Рорека, - на этот раз твои руки и твоя совесть останутся девственно чистыми. Я все сделаю сам. Доведу

до конца недоделанную работу. Я – будущий великий герцог, и я имею право судить и карать моих подданных. Я все могу. И если я захочу превратить весь Кревелог в веселый бордель, я именно так и сделаю. И никакой мстительный ублюдок а тем паче благодетельный как непорочная дева братец-слюнтяй, мне не помешают. Спасибо, что развлек меня поучительной беседой. Разрешаем удалиться.

***

Какая славная ночь. И какое счастье, что до утра еще далеко.

Иган протянул руку и поправил фитиль в лампе, горевшей на прикроватном столике. Пламя сразу вспыхнуло ярче, тени, залегшие под балдахином широкой постели, отступили, открывая взгляду князя Соню, лежавшую на животе среди скомканных кружевных простыней. Кожа девушки в свете лампы приобрела золотистый оттенок, черные волосы, разбросанные по подушкам, пахли вербеной, тамариндом, еще чем-то пряным и экзотическим. Иган провел пальцами по волосам Сони, потом коснулся ее плеча.

– Мой принц, - сонно промурлыкала танцовщица. – Мой принц.

– Твой раб, - шепнул Иган, чувствуя, что им овладевает желание. – Могу я исполнить для тебя желание?

– Хочу вина.

Иган прижался губами к ее ароматному шелковистому плечу, скинул с себя одеяло и направился к столу, на котором стояли остатки ужина. Наполнил два бокала. Обернулся и глубоко вздохнул, как человек, вошедший в ледяную воду – Соня полулежала на подушках, раскинув руки в браслетах, как крылья, прикрытая только локонами роскошных волос, и смотрела на него.

– Ты прекрасна, - только и мог сказать Иган.

– Я знаю, - ответила девушка и улыбнулась. Сердце Игана замерло от счастья.

– Я люблю тебя, - сказал он, вставая перед танцовщицей на колени. – Ты рождена быть королевой, Соня. Приказывай, повелительница.

– Приказывать? Сейчас мы выпьем вина, а потом будем целовать друг друга, и ты войдешь в меня еще раз.

– О да!

– Вино красное и густое, как кровь, - произнесла девушка, смотря сквозь бокал на свет. – И в нем живет алая искра, похожая на маленькую и беззащитную жизнь. Мне нравится. Я хочу, чтобы у твоих губ был вкус этого вина.

– Твои губы я готов целовать вечно.

– Ты поспал и отдохнул, - Соня шаловливо отбросила пустой бокал в угол комнаты, и он разбился с мелодичным звоном. – А теперь владей мной. Мне нравится, как ты это делаешь.

Так, как ты этого достойна, прошептал себе Иган, гладя бедра девушки и разводя их в стороны. Так, как велит мне любовь.

Такие мгновения хочется испытывать вечно. И вечно слышать этот страстный шепот, который обжигает сознание.

– Мой принц! Мой принц! Мой принц!

Мир исчез, разгоряченные тела утонули в хаосе соединения, чувства обострились и взорвались фонтаном счастья, сознание померкло. Прошла секунда – или вечность. Возвращающаяся реальность глянула на Игана огромными расширенными глазами Сони, и он услышал ее срывающийся шепот:

– Лед брошен в огонь, мой принц. Твое семя остудило мою утробу. Но очень скоро тебе придется остудить мой огонь снова…

– Иган! Князь Иган!

Дрожа, как лихорадке, князь открыл глаза. В полутьме за пологом балдахина двигались темные фигуры. Одна из них откинула полог, обдала князя запахом сафьяна и мятных пастилок.

– Борзак? – Иган не сразу понял, что его разбудили, и сделал это начальник его личной гвардии. – Что за…

– Прости, князь, но у меня важная новость. Очень важная.

– Будь ты проклят! Где Соня?

– Сейчас не время думать о бабах, - Борзак всем телом навис над князем. – Только что мне сообщили, что бастард в городе.

– Бастард? О чем ты?

– О твоем давно исчезнувшем двоюродном братце Эндре. О том, кого мы считали покойником.

– Что?! – Иган, наконец-то, стряхнул остатки сна. – Этого не может быть. Он умер шесть лет назад.

– Может. Я получил рапорт стражи.

– Ты уверен, что это именно он?

– Его опознали. За шесть лет он не слишком изменился.

– Ты спятил, Борзак! Он не посмел бы появиться в Златограде.

– Однако он тут, и это надо использовать в наших интересах.

– Так, - Иган шумно вздохнул. – Значит, братец все же был прав. Опять какие-то секретные игры за моей спиной?

– Все, что я делаю, я делаю для блага моей новой родины, любезный князь. Ты так и будешь лежать без штанов?

– Мне снился чудесный сон, а ты все испортил. Но я не гневаюсь на тебя. Ты принес чудесную новость. Я, кажется, знаю, как испортить настроение моему кузену Рореку.

– Тогда вставай, и начнем охоту, - начальник гвардии подхватил лежавшие у ложа штаны Игана и бросил их князю. – Приказ об аресте я уже подготовил. Надо соблюсти формальности, верно?

– Ты и впрямь собрался его арестовать? Или…

– Или, - ответил Борзак с нехорошей усмешкой. – Но ведь сиятельный князь не против?

– Нет, - ответил Иган, глядя на скомканную постель и вспоминая свой сон. – Сиятельный князь не против.

***

Переулок был темный и смрадный. Воняло мочой, кислым пивом, тухлой рыбой и заскорузлыми тряпками – непередаваемый запах нищеты и беспросветности. Верхние этажи ветхих деревянных домов нависали над переулком, и казалось, достаточно ветру подуть чуть сильнее, чтобы они обрушились на головы прохожих. С карнизов свисали какие-то грязные, застывшие на морозе тряпки. Хендрик шел мимо наваленных у домов куч отбросов и чувствовал взгляды настороженных глаз из окон – обитатели трущоб не могли понять, что понадобилось господину с мечом и в хорошей одежде в этой дыре, и это их пугало.