Рунолог. Том 2
Шрифт:
Как на это отреагировал я, задолбавшийся постоянно сталкиваться с общим идиотизмом окружающих, общением с тварями, которые одним своим видом способны вызвать месяцы кошмаров, и выслушиванием их рассказов, в которых периодически мелькает полнейший трэш типа: «В благодарность за хороший бой я выпил с ним бочку вина...» А потом образ, в котором орущего и вырывающегося мужика опускают головой в бочку, а дух «выпивает» её содержимое через него и заканчивает своё выражение признательности поглощением внутренностей бедолаги, которому не повезло проиграть бой и умудриться выжить...
А я... Ну а что я — я смотрел, как энергетика эол медленно и печально, но хоть как-то восстанавливается, и понимал, что
Глава 17
Что делает мужик, отпахавший две полных смены по восемь часов? Согласно представлениям моих предыдущих (не считая больницу) работодателей, он пластом ложится спать, дабы выспаться и вновь идти на работу. На практике же, если ты не замотал свой организм в край, первые пару часов после прекращения продолжительной трудовой деятельности ты будешь шататься вокруг, будто зомби, ибо организм привыкнет гнать вперёд и не сразу осознает, что оно того... Всё. Самое отвратительное в этом состоянии, что дееспособным ты уже фактически не являешься, ибо усталость всё равно ощущается, и больнее всего она бьёт по мотивации делать хоть что-то, кроме того, что сделать надо.
Лечится эта фигня достаточно просто: на твоей работе должен быть достаточно длинный перерыв, чтобы ты мог покемарить, и объяснить своему умному, но иногда неимоверно глупому организму, что после завершения работы можно просто расслабиться и спать. В нашей стране за обучение этому полезному навыку отвечает армия вообще и «неуставные» части в частности. Ни один адекватный командир не будет требовать от своих бойцов всегда находиться в сознании, тем не менее иногда ситуация изворачивается так, что им приходится вкалывать в очень нужное, но неудобное время, после чего с благословения командира отсыпаться.
Ещё одним занятным навыком, приобретённым на службе, является «физический подъём». Очень занятный феномен, когда невыспавшийся, но физически не уставший человек способен выполнять простые физические действия, продолжая находиться сознанием близко к состоянию сна, отчего нередко не помнит никаких мелочей происходящего. Со временем он, конечно, очнётся, но дело ведь не в этом...
– Вы меня слышите? — Уже в трет...не, всё-таки в четвёртый раз спросил меня мужчина.
– Угу... — Кивнул я головой, осознав вопрос, и не предпринимая никаких действий. Ибо, во-первых, невнятно-непонятный хрен был одет в военную форму. Во-вторых, он первым делом попросил прощения за то, что им пришлось завалиться в мой кабинет (вспомнить бы ещё, какими дорогами меня занесло сюда и откуда я взял ключи), и лишь после этого представился, поэтому я решил, что раз уж ему настолько прижимает, то стоит его выслушать... Ну... По крайней мере, когда они разбудили меня в третий (кажется) раз. В-третьих, он что-то говорил про катастрофу и скандал.
Кажется, даже важное. Настолько важное, что мои духи сидят тихо по сторонам и... И кажется, я им сказал не лезть и даже не отсвечивать. Наверно. Если мне это не приснилось.
– Вы помните что я вам сказал? — Терпеливо уточнил мужчина.
– Эльфийка проснулась и сбежала из палаты... — Не осознавая сказанного, повторил я недавно услышанные звуки и, подумав с десяток секунд, уточнил: «А в чём проблема?»
Мой собеседник поначалу едва не булькнул от услышанного, но смог перебороть своё раздражение и посмотрел на меня таким взглядом, будто я безнадёжный идиот, поэтому я разъяснил причину своего вопроса, заодно уточнив один спорный момент: «Мы ведь ради этого и работали, нет? Или я чего-то не знаю?».
– Но не так же! — Взбесился военный, вставая в полный рост и начиная раздражённо мерить помещение шагами, в то время как я, осознав, что разговор окончен, позволил
Во второй раз моё сознание попыталось включиться уже в более приятной обстановке. Я сидел и осторожно попивал ароматный кофе, и бездумно пялился в стену, почти физически ощущая, как моя душа возвращается в тело, а мозг медлительными темпами наращивает количество осознанных процессов, позволяя мне эволюционировать из объекта в субъекта. Со временем я настолько очеловечился, что во мне хватило целеустремлённости посмотреть на часы и понять, что спал я едва ли три часа. Даже более того, какая-то шальная мысль решила, что пустота в голове — это очень хороший простор для действий, и нашла в моих безмерных библиотеках информацию о том, что после такого сна я должен чувствовать себя как живой труп. Даже воспоминания подтверждающие эти тезисы откопала.
– Ну спаси-ибо! — Поблагодарил я излишне старательную и до отвращения бодрую труженицу и всех тех, кто умудрился заставить меня открыть глаза.
– Желаете ли чего-либо к кофе, Господин? — Заботливо уточнила Илия.
Я не стал ничего отвечать и пригубил из кружки, наконец-то осознав, что напиток был не только крепким, как легендарный «Победит», но при этом не содержал в себе ни единого грамма сахара, превращая вкус в нечто среднее между чёрным шоколадом, на котором пишут многозначительно «98%», и гудроном. Первые пару секунд разнообразие и интенсивность этого вкуса были настолько велики, что я возненавидел его всеми фибрами души.
Поэтому подумав пару секунд — отхлебнул ещё.
– Почему он такой? — Уточнил я без задней мысли, начиная соображать и вспоминая, что я чётко инструктировал свою слугу о способах приготовления этого напитка.
– Вы сами приказали сделать его таким образом.
– Официально объявляю того, кто приказал сделать это непотребство, бездушной тварью и невыносимым мудилой. Прошлый я, ты — уёбок! — Сделал я заключение, после чего вновь присосался к кружке, дабы восстановить ещё пару процентов здравого смысла и соображаловки. Они наверняка пригодятся в прохождении очередного внеочередного квеста от жизни, дабы я наконец-то смог уползти куда-нибудь подальше и выспаться.
– Илия, напомни мне, кто меня будил? — Уточнил я, отчаянно пытаясь выцепить мелькающий в памяти образ.
– Старший Лейтенант Сидоренко.
– С готовностью отозвалась моя служанка.
– Прибыл для того, чтобы организовать охрану и перевозку раненой эол.
– Так-так... — задумчиво протянул я, обдумывая сказанное и не находя там ни единого повода дёргать меня... По крайней мере, если эти гении не додумаются уволочь раненую без адекватного мага в сопровождении. — А при чём здесь я?
– Дело в том, что ваша пациентка очнулась и, не разобравшись в ситуации, попыталась сбежать из больницы, но, из-за того, что все её вещи находятся у следственной группы, ей не удалось найти себе обувь, и она забаррикадировалась в одной из палат на третьем этаже. Коротко пересказала суть случившегося Арахна, после чего почти минуту обеспокоенно наблюдала, как я откашливаюсь, пытаясь не пустить кофе в свои лёгкие.
– В смысле очнулась? Как?! Она-ж в могиле почти была! — Спросил я, прокашлявшись, но, быстро осознав, что спрашивать у Илии об этом бесполезно, ведь первая и единственная её забота — это я. Тем не менее я признал эту причину крайне уважительной, поэтому встал с дивана и направился к двери. — Пойдём-ка посмотрим, что там случилось. А то выяснится ещё, что она по-русски «не бельме», а наши и не в курсе. Тот ещё цирк будет.