Русь и Орда Книга 1

Каратеев Михаил Дмитриевич

– Не осуди за любопытство мое, княгиня: как случилось, что на ночь глядя оказались вы с княжной здесь, и лесу, со столь малой охраной? – спросил Василий.

– Да ведь Спасов день сегодня, монастырский праздник! Всякий год в шестое августа выезжаем мы в обитель, вот и ныне приехали. Князь-то сразу после обедни в Муром вернулся, ну, а мы остались до вечера. Кто же мог помыслить, что приключится такое?

– Ежели сей обычай ваш всем ведом, мыслю я, что мордовские разбойники оказались здесь не случайно. Не мешало бы дознаться – кто их послал сюда и зачем?

– А вот,

сейчас спробуем узнать, – промолвил воевода Порошин. – Может, тут среди них хоть один живой сыщется. – С этими словами он принялся обходить лежащие на земле тела мордовцев. Их вожак был убит наповал: стрела Никиты пронзила его насквозь, выйдя на четверть между лопаток. Большинство других тоже были мертвы, но двое оказались лишь раненными. Склонившись над одним из них, воевода сказал:

– А ну, идол, коли хочешь в живых остаться, развязывай язык! Поведай нам, кто вы такие, кто вас привел и почто напали вы па княжий возок?

Раненый, не мигая, тупо глядел на воеводу, не произнося ни слова. Думая, что он не понимает по русски. Порошин задал ему те же вопросы по-татарски, но снова не получил ответа. Тогда он вытащил саблю и приставил ее острие к горлу пленника.

– Ну, будешь говорить? – спросил он, слегка нажимал на рукоять.

– Погоди, бачка боярин, я скажу! – прохрипел раненый, почувствовав, что клинок впивается ему в шею.

– Вот так бы и сразу! Говори.

– Мы люди князя Баюша… А привел нас сюда его меньшой сын, Гаюн.

– Вот этот, что лежит простреленный?

– Он, бачка боярин.

– А знали вы, на кого нападаете?

– Знали, бачка…

– Что же вы, собаки, женщин хотели поубивать?

– Как можно, бачка боярин? Убивать не хотели. Гаюн княжну живой взять.

– Княжну! А на что она ему?

– Того не знаю, бачка… Красивый девка, княжна… А может, он выкуп за нее хотел взять.

Больше спрашивать было не о чем. Приказав одному из дружинников скакать в монастырь и сказать монахам, чтобы пришли подобрать убитых и раненых, Порошин снова подошел к возку. Его разговор с пленником здесь все слышали ох слова до слова, так что повторять не было надобности.

– Царица небесная! – с негодованием воскликнула княгиня, – Я-то мыслила, что они на нас по неведенью наскочили, а это что же выходит? Какой-то поганый нехристь чуть не у ворот Спасова монастыря засаду ставит, чтобы захватить дочь муромского князя! И беспременно бы захватил, не подоспей ты ко времени, Василий Романыч! Эдак в скорости из хором на улицу с оглядками выходить придется!

– Да, видать, соседство у вас беспокойное, – сказал Василий и покосился на княжну. Она была бледна и в продолжении этих разговоров не промолвила еще ни слова, но Василий несколько раз ловил на себе ее пристальный взгляд, выражение которого трудно было определить в быстро сгущающихся сумерках.

– Ты, никак, заснул, Афанасий Никитич? – обратилась княгиня к воеводе. – Али станем тут ожидать, доколе они вдругораз нагрянут? Сей же час в Муром!

– Слушаюсь, матушка княгиня! Только опасаться уж нечего: небось те, что живыми ушли, чешут теперь по лесу, что твои зайцы!

– Все одно, не ночевать же тут.

Порошин

отдал нужные распоряжения и сам вскочил на копя. На облучок повозки, вместо убитого кучера, сел один из дружинников и, разобрав вожжи, зацокал на лошадей.

– Ну, прощай, княгиня, и ты, княжна, – промолвил Василий, тоже успевший сесть на коня. – Счастливой вам дороги, а мой путь в другую сторону.

– Да ты что, батюшка? Али в Муром не заедешь? – с удивлением спросила княгиня.

– Поспешать мне надобно в Стародуб, княгиня, и далее на полночь. Путь наш не близок, а осень не за горами.

– И слышать того не хочу, боярин! Как это можно; ты нас от полона либо от смерти спас и теперь мыслишь уехать, не давши князю поблагодарить тебя? Да он мне в жизни не простит, коли я тебя отпущу!

– Видит Бог, княгиня…

– Бог-то видит, да вот ты не видишь! Может, разбойники снова впереди засели, чтобы дело свое довершить, а ты нас одних покинешь? Не ждала я от тебя такого, право, не ждала!

– Ну, коли так, еду, княгиня, – после небольшого колебания сказал Василий и тронул плетью своего коня.

Глава 34

Того же лета князь Юрий Ярославич Муромский обнови град свой, отчину свою Муром, запустевший отдавна. И постави двор свой во граде, такоже и бояре его, и вельможи, и купцы, и черныя люди иаставиша дворы свои и святыя церкви обновиша и украсиша иконами и книгами.

Патриаршая летопись.

Едва ли сыщется на Руси хоть десяток городов, которые по древности могли бы потягаться с Муромом. Точное время его возникновения неизвестно, но, во всяком случае, существовал он еще до призвания Рюрика.

Раскопки археологов показали, что еще в доисторические времена в этих местах кочевали охотники за мамонтами, оставившие по себе многочисленные следы, в виде всевозможных каменных орудий, костей убитых ими животных и т. п. Позже обитало тут чудское племя мурома, от которого и получило свое название городище, служившее тому племени столицей.

О муроме, как о народе, в истории не осталось почти никаких сведений. Когда она исчезла и когда появились туг первые славяне, неизвестно. Можно лишь указать, что с десятого века мурома, – как некая этнографическая единица, сохранившая какие-то признаки обособленности, – уже не упоминается ни в одном письменном источнике. Очевидно, к этому времени она полностью растворилась в славянской массе, а город Муром сделался центром образовавшегося тут русского княжества, подчиненного Киеву.

Распределяя русские земли между своими многочисленными сыновьями, Владимир Святой отдал Муромское княжество Глебу, тоже причисленному православной Церковью к лику святых. Как известно, Глеб Владимирович в 1015 году был убит своим братом, Святополком Окаянным, после чего в Муроме сидели киевские наместники, но в конце того же одиннадцатого века он перешел во владение черниговского князя Олега Святославича, который отдал Муромскую и Рязанскую земли своему брату Ярославу, чьи потомки с той поры там и княжили.