Русалка в академии
Шрифт:
Ярис явно сильно разозлился: сжал кулаки, навис надо мною, поджав губы, но потом прикрыл глаза, глубоко дыша и заставляя себя успокоиться.
— Териф, прекрати эту истерику немедленно! — строго бросил он. — Ты думаешь, что спасаешь Лара, но на деле добиваешь его, оставляя без помощи.
— Лекарь напоил его зельями и сказал, что дальше нужно только ждать, что его организм справится с магическим истощением. И ему я верю больше, чем вашим безумным экспериментам!
— О, Стихии, этот лекарь ничего не понимает и не видит реальной картины! — возмутилась я. — Он просто признал, что более ни на что не способен,
Тишина была мне ответом. Я вновь покосилась на Яриса с надеждой, что у него есть какие-то аргументы, которых нет у меня. Он же с такой же надеждой смотрел на меня. Черт!
— Ладно, ты победил! — крикнула я. — Я согласна провести эксперимент на тебе, прежде чем приступать к лечению Ларифа!
— Ты с ума сошла?! — ахнул Ярис.
— У нас все равно нет выбора!
— Если вы думаете, что я сниму защиту, поверив вам на слово, то вы ошибаетесь, — послышался дрожащий голос из-за щита. — Я не наивный дурак!
Черт, а я-то на это и понадеялась.
Вновь покосилась на Яриса... нет, нет у него никаких идей.
— Я готова поклясться, что сделаю это! — крикнула в отчаянье.
— Хорошо... клянись!
— Обещаю, что проведу эксперимент на тебе, прежде чем притронуться к Ларифу!
— Нет уж! Магией клянись. Я знаю, что ты умеешь, я видел след клятвы на Ярисе!
— Откуда ты знаешь, что это такое было?! — удивилась я.
— Мы с Ларифом видели магическое влияние и рисунок на руке, а потом нашли его в старых книгах во дворце. Так что клянись магией!
Я покосилась на Яриса:
— Какая у вас во дворце хорошая библиотека, однако.
— Арина, ты не можешь.
— Есть идеи получше?
Он промолчал.
Выдохнув, я задрала рукав и царапнула себя когтем по середине предплечья:
— Я клянусь своей кровью, что не приступлю к лечению Ларифа, пока не проверю действие антимагической сети на теле Терифа, если он так же поклянется после этого не мешать лечению, каким бы оно ни было...
Пауза.
— Клянусь, — послышалось из-за светового щита, сверкнула голубым магия воды, связывая нас обоих обязательством.
Щит исчез, и я увидела стоящего на коленях над телом Ларифа Терифа. Он выглядел истощенным и бледным, вокруг глаз за каких-то десять-пятнадцать минут появились темные круги, он тяжело опирался на руки. Я глянула на его источники и с трудом сдержала ругательства:
— Больше не магичь, твой огненный источник на грани, — перевела взгляд на Яриса. — Ты, вроде, брал у лекаря какие-то укрепляющие настойки?
— Да, сейчас, — он зарылся в сумку.
— Нет, не надо, я в порядке, это для Ларифа, — попытался отбрыкаться Териф.
— Или ты пьешь, или я не буду проводить эксперимент, а значит не смогу из-за клятвы оказать помощь твоему брату, — произнесла строго.
Териф перестал сопротивляться, и Ярис влил ему настойку в рот.
— Все, теперь освободи себя от клятвы, — велел Ярис. — Ты же можешь, ты же меня освободила!
Я нахмурилась, пытаясь сообразить, получится ли. Потянулась к магии, но почувствовала такое сопротивление, что сразу стало понятно: «не судьба».
— Не могу. Я забрала назад клятву, которую ты дал мне, а тут я поклялась Терифу, то есть освободить меня смог бы только он,
— И не собираюсь! — возмутился мальчишка, опять пытаясь храбриться.
— Просто заткнись и не мешай нам спасать твоего брата, — велела я устало. — Ярис, обездвижь его, чтобы не дернулся.
Профессор кивнул и наложил на Тера заклятье. В этот раз не пришлось напоминать, что на грудной клетке магии быть не должно. Он уложил подростка рядом с братом, разница была лишь в том, что Тер с ужасом взирал на нас. Говорить он, слава Стихиям, уже не мог.
— Будь осторожнее, он совсем недавно колдовал, в его теле могли остаться магические нити.
Я смерила Яриса мрачным взглядом, но промолчала, понимая, что он боится за брата. За обоих. Я тоже боялась и безумно, но выхода не было.
— Даже если с Тером возникнут проблемы, нам все равно придется закончить с Ларифом, ты же это понимаешь? — спросила напряженно.
— Сделай так, чтобы проблем не возникло.
— Легко сказать! — Я с прищуром посмотрела в полные ужаса глаза Терифа. — Иногда мне кажется, что некоторым особо одаренным деткам не помешало бы отключить магию на годик-другой. Жаль, что ее нельзя выключать и включать по желанию. — Я стерла с лица хищное выражение и добавила: — не дергайся, дыши медленно и равномерно. И не дай Стихии ты попытаешься обратиться к своей магии. Лишишься ее, и я в этом не буду виновата. Понятно?
Он смог лишь согласно прикрыть глаза. Я бросила испуганный взгляд на Яриса, выдавая свои истинные чувства. Да, я пугала Тера, но на деле сама была в диком ужасе от происходящего. Рисковать его жизнью из-за дурацкой клятвы, из-за детской глупости — это совсем не то же самое, что делать это ради спасения жизни. Я даже еще разок попыталась дернуть клятву... но нет, она отозвалась тупой болью, явно говорящей, что так делать не следует. Ладно, выхода нет.
Я нырнул в магические потоки и нависла над Ларифом и Терифом... замерла на мгновение, внимательно разглядывая их внутренние источники. Конечно, у Лара все было сейчас далеко не в порядке, но я могла представить, вспомнить прежнее состояние его магического ядра. И теперь могла легко сравнить его с тем, что было в груди у Терифа: они были словно зеркальные отражения друг друга. Не визуально, но... я не могла этого объяснить, но видела, чувствовала. Более яркий свет Воздуха у Лара будто отражался в более сильном сиянии Огня у Тера и наоборот. Вода и Земля так же будто одинаковые, но поменянные местами между собой. И в этой связи между нематериальными и материальными стихиями чувствуется какая-то логичная закономерность, которой я еще не понимаю, но буквально чую...
Ладно, надо сосредоточиться. Огненные нити все еще вьются внутри Терифа от его энергетического центра. Не два аккуратных потока от груди через руки, а с десяток, немного запутанных, словно паутина. Они свиваются в четкие жгутики только к кистям рук. Наверное, это говорит о неопытности мага. Я аккуратно обхожу все едва заметные волокна магии и погружаю обе антимагические ячейки в его грудь, провожу над энергетическим центром, слышу краем уха слаженный хриплый выдох. Ощущаю, как клятва, данная мною, будто исчезает, словно что-то невидимое сжимало мою руку, а теперь отпустило, позволив крови течь свободнее. Клятва исполнена.