Русалка
Шрифт:
— Сюрприз удался, не стану скрывать! Так чего же вы стоите у порога, проходите!
Но Евлампия Валерьяновна не спешила проходить.
— А ты нас не познакомишь с красавицей, что робко стоит за твоей спиной?
— Ах! Простите меня, пожалуйста! — Вера взяла Ирину за руку и вывела её из тени. — Я не понимаю, что со мной происходит, я стала такой рассеянной, спасу нет! Всё забываю! А о правилах приличия я и не говорю! Я ещё раз сердечно прошу у всех прощения! Разрешите мне представить Ирину Васильевну Ракотину, в девичестве графиню Палагину. Ириночка, а это моя душевная подруга, баронесса Шимански.
— Да, мы знакомы, — Ирина очень хорошо помнила этого молодого человека. Он несколько раз приезжал к ним в Отраду с Петром, да и у соседей на вечерах им доводилось встречаться. — Рада снова с вами увидеться, Роман Львович.
Роман учтиво поцеловал руку Ирины, отметив про себя, что с девицей Палагиной произошли разительные перемены. Она уже не смотрит на всех разгневанной львицей, в её облике появилась мягкость, точно опытный скульптор обтесал все острые углы.
— Надо полагать, вы жена Петра Сергеевича? — баронесса не любила, когда её оттеняли на задний план, и снова взяла нить разговора в свои руки. — По моим последним данным, Михаил-то у вас ещё ходит в бобылях. А столица кипит новостью, что Петр Сергеевич женился, но молодую жену прячет в деревне. Теперь, увидев вас, Ирина Васильевна, я понимаю почему. Вы — редкостная красавица. С одной стороны, я понимаю вашего мужа, такую жемчужину надо оберегать, но с другой…. Помилуйте, вам надо блистать в свете!
— А мне мучиться ревностью, видя толпы обожателей у ног моей жены? — ироничный голос Петра раздался с коридора.
— Петр Сергеевич!….
— Евлампия Валерьяновна!….
Петр и баронесса давно знали друг друга, у них было много общих знакомых, и они прекрасно общались, позволяя себе некий игривый тон и легкое подтрунивание. Баронесса частенько шутила, что будь она помоложе лет этак на двадцать, то непременно соблазнила бы Петра, а тот с поклоном отвечал, что с удовольствием поддался бы её чарам.
Роман ещё будучи в Петербурге спросил у Петра позволения прибыть в поместье к Новому году, он хотел увидеть сестру. При их разговоре присутствовала и Евлампия Валерьяновна. Так что, для Петра не было неожиданностью прибытие новых гостей. Роман попросил их приезд держать в тайне, хотел сделать сюрприз Вере.
В суматохе и общих приветствий все снова забыли об Ирине. А она, чуть прищурив голубые глаза, смотрела на мужа. И в её взгляде читалась непоколебимая решимость.
Или сегодня, или никогда.
Гулянья во дворе начались рано. Петру с Николаем пришлось выйти на улицу, потому что крестьяне хотели поблагодарить господ. С ними отправились и остальные мужчины. Тем временем, в гостиной был подан ужин. Сегодня Зое с Сашей было разрешено с взрослыми побыть до одиннадцати, проводить Старый год, Новый им предстояло встречать завтра. Но девочки уже приметили свертки с подарками, на которых были написаны их имена, и умирали от любопытства, что же им приготовили взрослые. Зоя предложила ночью, когда все уснут, спуститься, и посмотреть подарки, на что Саша ответила категоричным отказом.
— Нет. Мы не должны больше подводить сестрицу. Если нам сказали, что подарки следует развернуть завтра, значит, так мы и поступим.
Зоя показала ей язык и демонстративно отвернулась.
Баронессе
Ужин проходил в веселой обстановке. Евлампия Валерьяновна и Василий Дмитриевич вспоминали общих знакомых, и казусы того времени, Петр подключался к ним и рассказывал живые анекдоты, даже Николай, который не особо любил принародно рассказывать о своих путешествиях, упомянул о поездке в Америке. Что тут началось! Близнецы едва не подпрыгнули со стульев, задавая вопросы. Их интересовало всё! Кто такие ковбои и чем они занимается? А правда ли, что есть люди, у которых цвет кожи черный? А почему индейцы снимают скальп? И вообще, что такое скальп? И правда ли, что там, в этой таинственной Америке, земли раздаются просто так? И….
Нескончаемый поток вопросов пришлось прервать, потому что стрелки на часах неумолимо приближались к одиннадцати. Но Николай, которому впервые удалось напрямую пообщаться с близнецами, пришел от них в восторг. Он даже готов был забыть об их выходке на озере! Они чем-то напомнили ему себя. Он так же жадно расспрашивал о других странах, мечтая о приключениях.
Естественно, девочки были разочарованы, что их отправляют спать. Взрослые подняли бокалы с шампанским, детям налили по шипучке, и, когда часы, пробили одиннадцать раз, все благословили прошедший год, и пообещали оставить все плохое в прошлом.
Невольно Ирина повернулась к стоящему рядом Петру. А смогут ли они забыть плохое? Петр тоже посмотрел на супругу и таинственно ей подмигнул.
Чтобы не сидеть за столом оставшийся час, решили выйти на улицу, подышать свежим морозным воздухом.
— Ох, и правда, следует размяться, а то я что-то засиделась, — призналась Евлампия Валерьяновна, ставя бокал с шампанским. От выпитого спиртного она разрумянилась, кровь ударила в голову, и она всё чаще стала посматривать на красавца-графа. — В дороге тоже насиделись, ножки так и просят ночной прогулки.
Петр галантно помог Ирине выйти из-за стола, задержав ладонь на обнаженном локте жены чуть дольше, чем полагалось в подобных случаях. Но Ирина и сама поддалась всеобщему игривому настроению, и не была против мимолетной ласки супруга. К тому же, ей было приятно наблюдать за отношениями Веры и Николая, и в глубине души она искренне завидовала той нежности и теплоте, что существовала между ними.
На улице по-прежнему гуляли крестьяне и служащие поместья. Смех и веселый гомон слышался со всех сторон. Фонари, развешенные по периметру двора, давали яркое освещение, и никто расходиться не собирался. Угощения господа предоставили вволю, пей, ешь — не хочу!