Русалки-оборотни
Шрифт:
Свежевырытую могилу, зияющую в земле черным прямоугольным провалом, Феликс благоразумно обошел стороной.
За спиной что-то хрустнуло.
— Ау? — тихо позвал он. — Здесь есть кто-нибудь? Живой?..
Его голос отчетливо прозвучал в гробовом безмолвии. И ни звука в ответ…
Феликс вздрогнул и обернулся. Краем глаза он заметил фигуру, бесшумно метнувшуюся позади него между кустов и нырнувшую в густую тень за поросшим травой холмиком.
— Кто здесь?
Словно ружейный
Он упал, ударившись плечом, что-то острое больно воткнулось в ребра. Прерывисто дыша, пытаясь сдержаться, Феликс быстро перевернулся, поднялся на четвереньки и понял… Он провалился не в пустую яму. Под ним лежал мертвец. От него ужасно воняло гнилью и кислятиной. Это его согнутые костлявые локти ткнулись ему в грудь. Это его зловонное дыхание… Покойник страшно захрипел и открыл глаза.
— Вот черт!.. — одними губами выдохнул Феликс и заметался в панике, не зная, куда деться, как выбраться из могилы, которая отсюда, снизу, оказалась невероятно глубокой.
Мертвец сипло закашлялся и замахал руками. Негнущиеся, окоченевшие пальцы потянулись к Феликсу, пытаясь вцепиться в одежду, в волосы, вырвать глаза. Восставший из преисподней захохотал, и смех его, визгливый, режущий слух, разнесся до небес, зазвучал со всех сторон!..
Феликс сумел подняться, ноги дрожали, предательски подгибаясь в коленях. Стараясь не поворачиваться к мертвецу спиной, он попытался выкарабкаться, дотянуться до края могилы, откуда свешивались, покачиваясь и дразня, пучки густой травы. Но земля осыпалась под руками, забивалась за шиворот, слепила глаза.
— Эй, эй!.. — просипел мертвец.
Он сел, прислоняясь к стенке, подтянул тощие коленки руками к покрытому щетиной и грязью подбородку. Феликс обернулся, вжавшись во влажную, пахнущую грибами землю. Нахмурился. Прошептал сквозь стиснутые зубы:
— Мир твоему праху! — И, сам не ожидая от себя такой прыти, бросился на покойника.
Мертвец сжался, съежился, прикрыв голову руками — а Феликс, оттолкнувшись от невольно подставленного плеча, как от ступеньки, вылетел из могилы. И побежал не разбирая дороги — лишь бы подальше от чертова кладбища.
Вслед ему грохотал, надрывался сатанинский хохот, взвизгивая и вторя самому себе.
Глава 6
У
Привидение живет.
Днем он тихо водку глушит,
Ночью песенки орет.
С утра пораньше Глафира спешила разделаться с домашними хлопотами: подоила корову и выгнала ее к стаду, задала корм поросятам и птице, покормила Гектора и Василия. Споткнулась о последнего дважды, в результате чего не удержала в руках подойник — и слой сливок выплеснулся на голову Гектору, чему обрадовался Василий и принялся с нежностью облизывать старого недруга.
Сегодня Глафира торопилась не просто так: ее ждало важное дело, не терпящее отлагательств. Она так рвалась поскорей с ним разобраться, что едва не убежала со двора, оставив дома главную улику, но вовремя спохватилась, вернулась — и даже не забыла посмотреться в зеркало и убрать выбившуюся прядку волос под новую атласную ленту.
Вообще-то девушка еще толком не представляла, что означает ее находка. Но зато точно знала, кто сможет помочь ей во всем разобраться. И с этой уверенностью отправилась к колодцу, что стоял в центре селения.
День снова обещал выдаться жарким. На безоблачном синем небе ярко сияло солнце — и не наблюдалось ни малейшего намека на долгожданный дождь.
По дороге Глаше встретилось стадо гусей и уток. Пришлось подождать, пока радостно гогочущая и крякающая ватага вразвалочку прошествует через улицу к реке. Заглядевшись на птиц, девушка тоже ужасно захотела искупаться. Правда, было совершенно некогда. Но она все равно спустилась к воде и пошла дальше вдоль берега, заодно зорко поглядывая по сторонам.
Как нарочно, на любимом местечке обосновался рыбачить соседский мальчишка. Его лохматую, выбеленную солнцем голову на обгоревших до красноты плечах и тонкой шее Глаша заметила еще издалека.
— Эй, Прошка! Рыбак — с печки бряк! — крикнула она, проходя мимо. — Ты чего спишь? У тебя рыба скоро крючок вместе с удочкой слопает!
Парнишка, и вправду клевавший носом, вскинулся и схватился за удочку обеими руками. Глаша присвистнула, увидев нацепившуюся на крючок матерую щуку.
— Гляди-ка, повезло мальцу! — раздался поблизости густой мужской бас.
Глаша кошкой подкралась к пышной иве и осторожно выглянула из-за плакучих ветвей.
Голос она узнала сразу — бас принадлежал кузнецу. Рядом с Егором топтался, любуясь на Прошкин улов, щуплый костлявый мужичок, который в Малых Мухоморах отвечал за рытье могил в частности и за кладбище вообще — потому как изба его стояла с краю, то есть ближе всех к погосту.
— Да, знатная рыбина, — вздохнул могильщик. — Дык, я че говорю, — продолжил он прерванную мысль, — я вчерась-то черта видал.