Русалку за хвост не удержать
Шрифт:
Маркиз усмехнулся одним углом губ. Он был очень и очень зол и дал себе страшное слово расследовать всю эту историю и помешать Скорпиону добиться своих неизвестных пока Маркизу целей. И подобраться к опасному типу можно попробовать через скорпионов. Вот именно, если он использует шипы скорпионов, то должен же он их откуда-то брать! Вряд ли у него здесь своя скорпионья ферма, скорее всего, животных ему доставляют. А это уже след…
Леня приехал в одно из красивейших мест нашего города – на стрелку Васильевского острова. Здесь, в удивительной
Этот музей Леня любил с самого детства, когда бабушка приводила его сюда по выходным. Он мог часами рассматривать расставленные в живописных позах чучела животных и птиц. Бабушка же могла спокойно посидеть в зале, радуясь, что слишком энергичный внук занят созерцанием и не выдумывает никакой каверзы.
Белые медведи поражали его своими размерами, а от взгляда полярного волка у маленького Лени мурашки бегали по коже…
Именно сюда, в этот музей, и направился он теперь, пристроив машину в переулке за Кунсткамерой.
Леня прошел через огромный зал, где вольготно располагался скелет кита. Испытывая ностальгические чувства, миновал залы хищников и травоядных животных, на секунду задержался возле витрины, изображавшей гнездо аистов на крытой соломой крыше, и возле другой, где целая семья бобров трудилась над плотиной. Все было по-прежнему – огромный варан ел свою добычу, компания королевских пингвинов сбилась в кучу – ни дать ни взять оркестранты, залетевшие по ошибке вместо Лос-Анджелеса в Архангельск и теперь в тоске оглядывающиеся в чужом аэропорту – без своих инструментов, без денег и даже без теплой одежды.
Маркизу нужно было идти дальше, туда, где располагались музейные коллекции насекомых и паукообразных.
Если в первых залах было многолюдно – здесь были и родители с детьми, и самостоятельные школьники, которые пришли сюда, чтобы лучше подготовиться к уроку биологии, или просто из естественного любопытства к миру животных, то в дальних залах было почти пусто, здесь изредка попадались только настоящие любители зоологии.
Больше людей находилось возле стендов с бабочками, но Леня шел еще дальше – к членистоногим и паукообразным.
Он дошел до витрин, в которых размещались пауки, и прошел мимо, невольно поежившись: не то чтобы он серьезно страдал арахнофобией, то есть болезненной боязнью пауков, но все же испытывал к этим многоногим созданиям какую-то подсознательную неприязнь. Вот если бы тут оказалась Лола, тогда не миновать визга, нервных криков и даже обморока. Лолка до жути боится пауков, так что Леня ни за что не взял бы ее с собой.
Наконец он дошел до витрины, в которой располагались скорпионы.
Эта витрина была открыта, и около нее хлопотала сухопарая дама с крючковатым носом и жесткими черными волосами. Дама пыталась скрепить волосы черным шелковым бантом, но тщетно, потому что даже на неопытный мужской взгляд Лени этим волосам больше подошли бы скобы для колючей проволоки.
Дама
Леня опасливо приблизился к открытой витрине: даже мертвые скорпионы вызывали у него мистический страх.
В витрине было множество грозных созданий, которые, на Ленин непросвещенный взгляд, различались только цветом и размерами – были здесь черные и красно-бурые скорпионы, были совсем светлые. Размеры отличались еще заметнее – от совсем маленьких, не больше ногтя, до огромных, с ладонь величиной…
Не скрывая страха, Леня обратился к зоологической даме:
– И как вы не боитесь их трогать?
Дама покосилась на Леню и сухо спросила, едва разжимая узкие губы:
– Молодой человек, вас привело сюда праздное любопытство или подлинно научный интерес?
– Вообще-то, интерес! – ответил Маркиз после короткого раздумья. Это было правдой, хотя трудно было назвать его интерес подлинно научным. Он был скорее практического свойства.
Тем не менее взгляд ученой дамы потеплел, и она задала следующий вопрос:
– А вы интересуетесь всеми паукообразными или конкретно скорпионами?
– Скорее только скорпионами… – Леня изобразил на лице любопытство, смешанное с ужасом. – Дело в том, что мне предстоит деловая поездка в Центральную Азию, и я хотел бы узнать, какие опасности могут мне там угрожать. Говорят, что опаснее всего именно скорпионы…
– Бред! – возмущенно воскликнула ученая дама. – Бред и клевета! Впрочем, скорпионам к этому не привыкать… На них клевещут не первую тысячу лет!
Она приосанилась, как будто находилась на трибуне международной конференции или, по крайней мере, перед внимательной институтской аудиторией, и Лене стал виден бейджик, прикрепленный на плоской груди. Даму звали Дарья Михайловна Укусихина. Она заговорила хорошо поставленным голосом:
– С глубокой древности о скорпионах рассказывали множество мифов, выдумок и басен. Древние греки называли «средоточием злобы и коварства», египтяне считали скорпиона воплощением богини Серкет, которую ставили рядом со злым богом Тифоном. Некоторые греческие философы всерьез считали, что скорпионы возникают из останков гниющих крокодилов, причем только тогда, когда солнце проходит через тропик Рака… А чего стоит поверье, что скорпион, окруженный огнем или раскаленными углями, кончает жизнь самоубийством, закалываясь собственным жалом!
– А разве это не так? – спросил Маркиз. – Я в это тоже верил…
– Разумеется, не так, молодой человек! К вашему сведению, скорпионы вообще почти нечувствительны к собственному яду. А то, что они быстро погибают в огненном кольце или возле горящего костра, связано с тем, что они плохо переносят сухой воздух и умирают от обезвоживания… Вообще, слухи о смертоносном яде скорпиона сильно преувеличены. Вот на насекомых и пауков, которыми скорпионы питаются, их яд действует безотказно, а для крупных животных и человека укол большинства скорпионов почти безопасен…