Русалочка
Шрифт:
– Она как пятилетний ребенок, - предупредила Ирина Михайловна за дверью. – Ты ее не грузи, Оля. Дай апельсины, и если она тебя не узнает, иди домой.
Оранжевые шары в руках красивой девушки показались Кристине прекрасными:
– Оранжевые как солнце!
– Это тебе, Крис, - сказала Ольга.
– Мне?!
– растерялась Кристина.
– Но я этого не стою.
– Не говори глупости, - попросила мать.
– Возьми апельсин и ешь. Это подарок.
Присутствующие охнуть не успели, как Кристина впилась зубами в самый огромный апельсин.
– Кристюша!
–
– Извините.
– Больная моментально выплюнула все, что успела взять в рот.
– Я не знала. Вы на меня не сердитесь?
– Конечно, нет, - Ольга категорично завертела головой.
– Ты такая красивая, Оля, - похвалила Кристина, я хочу быть такой же.
Мать с врачом переглянулись.
– Ты помнишь эту девочку? – спросила мать.
– Да, да... – Кристина наморщила лоб, припоминая: - Пляж, дискотека, марихуана... Оля моя лучшая подруга.
– Она подала гостье правую руку. – Ты, правда, моя лучшая подруга?
– Конечно, Крис, - заверила та с рукопожатием.
Лицо Ольги пылало краской, было понятно, что Кристина попала в яблочко: дискотека, марихуана... Чтобы ее не смущать, врач тихо вывел Ирину Михайловну из палаты, оставив подружек с глазу на глаз.
– Оля!
– А?
– шепотом отозвалась Ольга.
Кристина сбросила одеяло на пол.
– Классные ножки?
– Ноги как ноги.
– Блин, холодные как лед. И не слушаются. Я их не чувствую.
– Что, вообще?
Кристина с досадой кивнула.
– Фигово, - Ольга потрогала голени подруги. – Не такие уж холодные. По-моему, нормальные.
– Дай-ка твои посмотрим…
Оля закинула ногу на кровать. Сравнили температуру. Да, у Кристины нижняя часть тела была холоднее.
– Все Крис, будем лечиться. – Ольга заботливо укрыла подругу одеялом. – Чтобы ноги не мерзли, надо укрываться.
– У тебя есть парень?
– Ну, есть.
– Он тебя любит?
– Надеюсь, да.
– Что значит, надеешься?
– Значит, у меня все нормально, и я не парюсь, любит он меня или нет.
– Слушай, у меня ведь тоже должен быть парень, - догадалась Кристина, почесав щеку.
– Сначала встань на ноги, Крис, а потом думай, от кого бы родить ребенка, - посоветовала Ольга, не подозревая, какими последствиями это обернется.
Кристина по-настоящему задумалась, она поняла выражение «встать на ноги» буквально, и ее сковал столбняк, та самая замороженность, когда она подолгу смотрела в точку на стене и не шевелилась.
– Ау!
– окликнула Ольга. – Ау! Крис, ты меня слышишь? Ау-Ау!
Не дождавшись ответа, Ольга испугалась и вышла из палаты за подмогой.
Кристина скинула мертвые ноги на пол, вцепилась руками в тумбочку и, извиваясь, как рыба на песке, соскользнула с кровати. Несколько секунд ей удавалось балансировать подобно русалке на кончике хвоста. Затем тело потеряло центр тяжести, взмахнув руками, она умирающим лебедем полетела вниз. Колени с треском впечатались в пол, глаза едва не выскочили из орбит. И было в этом что-то до ужаса знакомое, словно падаешь с огромной высоты в пропасть.
Когда в палату вернулись люди, больная ползала по полу, пытаясь забраться на кровать. Нет зрелища печальнее на свете: ноги не слушают, в руках нет силы.
– Простите меня.
– Кристина, дрожала от нервного
Она перенесла пять операций и всю зиму занималась восстановлением в сестрорецкой больнице. Ноги так и не стали ее слушаться, она научилась ходить на костылях, кататься в инвалидном кресле, однако врачи не рекомендовали ей злоупотреблять каталкой, полагая, что для восстановления двигательных функций нужна непрерывная практика.
Двойная жизнь Кристины
Санкт-Петербург. 1994 год.
В конце весны Кристину выписали из больницы. Лёля привез ее в квартиру на Гагаринской улице, молча вынул из машины и поднял в квартиру на втором этаже.
Леша по кличке Лёля при необходимости выполнял роль члена семьи, особенно когда надо было что-то поднимать, грузить и складывать. На "Атланте" он числился водителем, у Ирины Михайловны - на подхвате. Его происхождение вело к генеалогическому древу Александра Николаевича, его судьба не лишена героического ореола.
Леша отслужил в морской пехоте и за год, проведенный на воле после демобилизации, влип в две неприятные истории. Им заинтересовалась милиция. Вторая история грозила парню тюремными нарами: с пестрой компанией собутыльников Лёля принял участие в международной кабацкой потасовке, в ходе которой пострадал фэйс некоего Брайна, мощного парня с американским гражданством. Результаты баталии стали известны утром, на трезвую голову. Служители правопорядка показали Лёле кляузу, отпечатанную на превосходной импортной бумаге с шапкой солидной русско-американской фирмы. Америка осложнила ситуацию Лёши до предела. Лёля каялся, винился, однако, что сделано, то сделано. Настал черед платить. Отец Леши, человек небогатый, обратился за помощью к троюродному брату, Александру Николаевичу, а тот, соответственно, переадресовал проблему Ирине Михайловне. Чудо-женщина выручила: полторы тысячи долларов замяли инцидент. Кроме того, «Атланту» требовался водитель-вышибала, Леша был вне конкуренции. У него появилась приличная девушка и аппетитный автомобиль Вольво-460, между которыми бывший морской десантник учился мирно делить любовь. Стригся он по-бандитски коротко, его физиономию нельзя было назвать добродушной, однако на него было можно положиться. Все, кто так или иначе соприкасался с Лешей, отмечали, что в последнее время парень здорово изменился.
Кристине пришлось положиться на Лешу в буквальном и переносном смысле слова. Ибо, научившись худо-бедно двигать костылями по ровной поверхности помещения, она не имела ни малейшего понятия, как вести себя на улице. В коляску ей садиться запрещали, Лёля всюду таскал ее на руках: вынимал, поднимал, перекладывал, - это пополнило его обязанности. Кристина безропотно приняла этот коротко стриженный бессловесный мускул в качестве органичного дополнения непослушного тела.
– Хорошо дома? – Поинтересовалась Ирина Михайловна.