Русская Арктика 2050 (сборник)
Шрифт:
– Как часто в Ярике шалили людоеды? – поинтересовался Берецкий, останавливаясь в тамбуре очередного вагона. Здесь, так же, как и везде, стоял крепкий запах дешевого табака, но дым уже выветрился, курильщиков не наблюдалось, вот Туман и выбрал его для короткой остановки. Задав вопрос, ликтор поднес к лицу маску Z и глубоко вдохнул.
– Периодически, – односложно ответил Порох.
– Раз в неделю?
– Реже. Раз в месяц… Иногда – два.
На фоне тщедушного Тумана Порох выглядел настоящим громилой: почти два метра роста,
– Ловили людоедов часто?
– Примерно в половине случаев. – Здоровяк поморщился. – Ярик – крупная узловая станция, пассажиров много, вот Жрущие и пользуются: приехал, убил, поел, уехал – что может быть проще?
Там, где была возможность, люди ездили по Зандру достаточно активно: торговали, воссоединялись с родственниками, переселялись в поисках лучшей доли… и через ключевые станции, в которые сходились ветки из разных областей, проходило множество народа. Туман представлял обстоятельства, в которых действовал Порох, и интересовали его не они, а работа:
– Как вы ловили людоедов?
– По доносам, в основном, – пожал плечами здоровяк. – Ты ведь работаешь так же.
– Есть разница. – Берецкий кашлянул и сделал еще один глубокий вдох через маску. – Я иду по Зандру, люди знают, что я – ликтор, и эти же люди знают грязные подробности о своих соседях, или подозревают, или догадываются. Людоеды оставляют следы, люди их замечают и обращаются ко мне.
– Или доносят, чтобы отобрать водоносный слой, – буркнул Порох.
– Я тщательно проверяю каждый донос.
– Как?
– Есть способы.
– Поделишься?
– Ты все увидишь, – пообещал Берецкий. – А что не увидишь – я расскажу.
– Договорились!
Здоровяк хлопнул напарника по плечу и сделал легкое движение к двери, намереваясь продолжить движение по вагонам, но ликтор, как выяснилось, не закончил.
– Но вы с Шамилем не шли по Зандру, а сидели на очень оживленном месте, через которое проходит множество незнакомых друг другу людей, о которых ваши информаторы ничего не знают.
– К чему ты клонишь?
– Я хочу понять, что ты можешь, – объяснил Берецкий. – Извини, конечно, но я должен выяснить.
Порох кивнул, признавая право ликтора на любопытство, помедлил и неохотно ответил:
– На самом деле мы с Шамилем работали по Жрущим только после совершения преступления, а так являлись обычными сотрудниками Железной Безопасности: охрана, порядок, сопровождение грузов… Если же находили труп с характерными повреждениями, то есть было ясно, что работал Жрущий, – тогда вызывали нас, и мы начинали стандартное полицейское расследование. Если успевали взять преступника
– До войны был полицейским?
– И я, и Шамиль, – уточнил Порох.
– Понятно… – Туман снова подышал через маску.
Дверь скрипнула, в тамбур вошел очередной курильщик – несмотря на поздний вечер, не все пассажиры еще спали, – однако здоровяк одним взглядом заставил любителя подымить ретироваться. Ликтор улыбнулся: «Спасибо» – и задал следующий вопрос:
– Как думаешь, что заставляет людоедов совершать преступления в городе? Берцы ведь давно объявили их вне закона и жестоко наказывают.
– Голод, – сразу и уверенно ответил Порох. – Как правило, переселенцы добираются до Ярика группами – одиночки через Зандр не ходят. Едут долго, иногда – больше месяца, все это время рядом с ними находятся люди, и…
– Людоеды не могут поесть.
– Именно, – подтвердил здоровяк. – Жрущим срывает крышу.
– А в Ярике они видят толпы незнакомых людей…
– Которых никто не будет искать…
– Если правильно выбрать жертву…
– Именно.
Берецкий рассмеялся:
– Примерно так я и думал.
Однако ответной улыбки не добился – Порох остался серьезен. И следующий, ожидавшийся, но неожиданный, не связанный с разговором вопрос задал довольно холодно:
– Зачем тебя со мной отправили?
Только сейчас спросил, когда они уже несколько вагонов прошли, а значит – готовился. Или выжидал, когда неспешно ползущий по Зандру поезд достаточно далеко отъедет от станции.
– Куманин узнал, что я в Ярике, и попросил помочь с поиском людоеда.
– Ты приехал в депо одним из первых. Когда Куманин о тебе узнал?
– Я в Ярике уже неделю, лечусь у ваших врачей от высыпаний Блэра, что подцепил в Зандре… – Берецкий смотрел напарнику прямо в глаза. – Куманин узнал, что я в городе, встретился и предложил контракт. Он хотел, чтобы я занял ваше место.
– Нам было бы легче, – хмыкнул Порох.
– Но я не согласился.
– Почему?
Контракт с Железными гарантировал ликтору стабильность – по нынешним меркам вещь необычайно редкую и желанную, и потому в голосе Пороха прозвучало искреннее удивление.
– Потому что основная людоедская мерзость таится в Зандре, и мое место там. – Берецкий тоже умел быть серьезным. Он сделал еще один вдох, вернул маску на грудь и кивнул на дверь: – Идем?
– Идем, – согласился здоровяк.
Вся техника Железных Берцев: вагоны, платформы, цистерны, локомотивы, путеукладчики, краны, дрезины, в общем – абсолютно весь железнодорожный парк, – была выпущена еще до Времени Света, соответственно, подверглась или ремонту, или полному восстановлению с обязательной оптимизацией под реалии Зандра. Локомотивы оснащались ударными ножами, а их ядерные силовые установки защищались броней; на крышах вагонов появились огневые точки с пулеметами и автоматическими пушками, а разведывательная дрезина перед эшелоном шла даже сейчас, по безопасному маршруту Ярик – Белозерск: Зандр есть Зандр, и страховка от его сюрпризов еще никому не вредила.