Русская куртуазная повесть Хvi века
Шрифт:
Но где величие мое и где мой ханский кров?
Где мирный век, когда женой я ханского жила?
Сын сирота, сама - вдова. Как доля тяжела!
Московский хан мою Казань уж хочет захватить,
Зовет к себе продажных мурз и просит в мире жить.
"Не дам в обиду вас", - твердит, плетет неволи сеть.
И мало сил у мурз, никто не хочет умереть.
Они не слушают меня, и перемирья час
Нарушив, ханский трон, предав, они покинут нас.
Ногайцы, Крымцы
Где дружба прежняя, союз? Но не одна беда
Ко мне пришла, и я без сил. Мне трон не удержать.
2 Ведущий:
Здесь каждый ханом хочет стать, а мне куда бежать?
Как одинока я была в отчаянье своем,
И мысль тогда ко мне пришла: "Когда-нибудь умрем.
Какую память о себе оставим в дымке лет?"
И на могиле хана я воздвигла минарет.
Когда мне будет тяжело, я на него взгляну...
Князья казанские, себя желая обелить,
Немало приложили сил, чтобы меня пленить.
К кому за помощью идти? Померк мой ясный взор.
В неволе ждут меня теперь бесчестье и позор.
Вот двое под руки меня уже ведут к арбе.
И я в бессилии долго шлю проклятие судьбе.
1 Ведущий:
Сююмбике меня зовут, во мне ногайцев кровь.
Но где величие мое и где мой ханский кров?
В печали я, глаза в слезах и нет на мне лица,
Я пленница, без родины - и бедам нет конца.
В последний раз на свой народ я подняла глаза -
Все плачут... Чей-то голос мне любя тогда сказал:
"Он милостив, московский хан". А город все гудит.
Не знает он, кто предал нас. Прижав дитя к груди,
Так я подумала тогда, что людям я нужна,
Всем плачущим.... Но никому я верить не должна!
Меня в кибитку завели.... Сквозь слезы, как в бреду,
Я поняла, что никогда назад я не приду.
Когда мне кто-то пожелал счастливого пути,
Сказала я: "Прощайте все. Назад мне не прийти".
И на колени пал народ вдоль яра, где река.
Кто смел, поближе подошел, а кто - издалека.
В последний раз на город свой смотрю, как пред концом.
Остался он, мой сирота, с заплаканным лицом.
"Несчастный город, ты лишен короны золотой.
И участь мне твоя страшна, когда враги придут
И величавые дворцы с лица земли сотрут."
2 Ведущий:
Сююмбике меня зовут, во мне ногайцев кровь.
Но где величие мое и где мой ханский кров?
Вчера хозяйкою была я царского дворца.
Теперь в плену и сирота. А бедам нет конца.
За мною много верст мне виден был печальный минарет.
Я плачу вновь, изнемогла: сил на надежду нет.
"Прощай, не знаешь ты, куда судьба меня несет.
Мой
На прахе хана я тебя воздвигла, и судьбой
Навеки именем одним мы связаны с тобой".
И минарет уже вдали. И вот исчез из глаз.
Все дальше от родной земли несет кибитка нас.
1 Ведущий:
Сююмбике меня зовут, во мне ногайцев кровь.
Но где величие мое, где ханский трон и кров.
В печали я, глаза в слезах, и нет на мне лица.
Сын-сирота, сама в плену. И бедам нет конца.
Как хищный сокол жертву нес в когтях, так и меня
Несет, покачиваясь, вдаль, кибитка в два коня.
Вот город Зуя впереди, сюда в недобрый час
Князья, бояре собрались,, чтоб поглазеть на нас.
Три дня мы были здесь, совсем не видя белый свет,
Как в трауре. Но никому до нас и дела нет.
Отсюда повезли в Москву - дорога жестока
К нам, пленникам... Уж не в Казань плывут ли облака?
И много дней прошло, пока в Москву мы добрались.
Кто знает, что нас дальше ждет, надейся и молись!
Вот нас куда-то завели в девичью. А потом
Растерянные, мы вошли в какой-то темный дом.
Здесь десять дней под стражей мы томились. Страшно ждать
В неведенье и день и ночь. И некого позвать.
Вот двое из бояр пришли и говорят: "Аида!"
Бесправны мы, несчастны мы. Кто скажет мне, куда
Они теперь меня ведут с ребенком. Может - смерть?
Дадут ли нам неверные спокойно умереть?
Но нет, ввели нас во дворец, там множество людей.
Все смотрят хмуро. Вот и царь, взглянув из-под бровей,
Сказал мне грубо: "Сын ваш здесь останется, а вас
Я замуж выдам". У меня забрали в тот же час
Зеницу ока, соловья, сыночка моего.
Последней радостью он был, лишили и его.
Я позже слышала: попы, дитя к себе забрав,
Крестили, веры истинной огонь в нем затоптав.
2 Ведущий:
Сююмбике меня зовут, во мне ногайцев кровь.
В пыли величие мое, потерян трон и кров.
В печали я, глаза в слезах, и нет на мне лица.
Осталась я совсем одна. А бедам нет конца
Теперь соперница моя ликует: нет меня
В Казани. Манит, ее трон, могуществом пьяня.
За ханом в Астрахань гонцов шлет. Юный Ядигер
Стал мужем ей - сбылась мечта ее, она теперь
Казанью правит. Но народ безмолвно зол и ей
Он скоро скажет: "Подожди, в коварности своей
Сама сгоришь..." и в тот же год московский царь меня
Насильно замуж отдает. Я, злобы не тая,
Женою стала Ших-Али Касимовского. Он