Русская мафия 1988-2012. Криминальная история новой России

Карышев Валерий Михайлович

Является ли позиция прокуратуры по указанным делам объективной или же некие невидимые нити связывают фигурантов этих дел с высокопоставленными чиновниками в синих мундирах, заседающими в здании на Б. Дмитровке? Являются ли совпадением весьма спокойное отношение прокуратуры к затянутым срокам ведения следствия по Зарине Фарниевой и тот факт, что она является давней знакомой первого замгенпрокурора РФ Гриня В. Я., курирующего уголовное дело? Как поговаривают, во время обысков на рабочем месте у Фарниевой обнаружили почетную грамоту Генеральной прокуратуры РФ, выданную буквально накануне. Есть о чем задуматься. Не секрет также и то, что с Председателем Счетной палаты РФ С. Степашиным Зарину Фарниеву связывают весьма доверительные отношения. Известно,

что он крайне негативно отнесся к привлечению своей подопечной к уголовной ответственности.

Смогут ли правоохранительные органы довести эти уголовные дела до логического завершения и передать в суд для объективного рассмотрения или же «слуги народа» по-прежнему будут чувствовать себя абсолютно безнаказанно, а слова прокуроров о необходимости борьбы с коррупцией будут расходиться с действиями? Время покажет — рано или поздно придется отвечать за свои поступки.

Борьба с коррупцией в современной России позиционируется как одно из приоритетных направлений деятельности правоохранительных органов, ей уделяют внимание высшие руководители нашей страны, ведется постоянный мониторинг статистики. Руководством страны приняты решительные профилактические меры — теперь все чиновники обязаны декларировать свои доходы. Проводятся многочисленные совещания, создаются комиссии, правоохранительные органы активно отчитываются о достигнутых успехах. Однако это лишь одна сторона медали — как у любого явления есть и вторая, менее привлекательная.

Правда жизни состоит в том, что ряд знаковых дел коррупционной направленности, заведенных несколько лет назад, так и не доведены до суда. По ним, как по лакмусовым бумажкам, можно судить о действительном состоянии антикоррупционной защиты нашего общества от проворовавшихся чинуш, занимающих весьма высокие посты в высших органах власти и управления, обладающих серьезным материальным и административным ресурсом, а посему не стремящихся сесть на скамью подсудимых. Задумайтесь, сколько чиновников в ранге замминистра или директора департамента федеральных министерств и ведомств было привлечено к уголовной ответственности за последние 10 лет? Думаю, их можно пересчитать по пальцам одной руки. Именно эти дела, которым зачастую отдельные «правозащитники» любят вешать ярлыки политических и заказных, являются реальными показателями борьбы с коррупцией в России. 

Сходка воров в законе

Оперативники разогнали сходку воров в законе. По итогам сходки, в которой участвовали 26 человек, были арестованы шестеро — всех привлекли за наркотики и оружие. На сходке задержали вора в законе Сергея Асатряна по прозвищу Сережа-Осетрина, которого взяли с полутора граммами героина. Выбирая меру пресечения, Кунцевский суд учел и другие обстоятельства: российского гражданства у Асатряна нет, места постоянного жительства в Москве тоже, он нигде не работает и законного источника дохода не имеет. К тому же, по имеющимся у суда сведениям, Асатрян «координирует преступную деятельность организованных групп московского региона, занимающихся вымогательствами и похищениями людей, разбойными нападениями, незаконным оборотом оружия и наркотиков». Если бы Сергея Асатряна, уроженца Тбилиси, задержали на воровской сходке на его родине, его бы автоматом посадили в колонию на срок до десяти лет. В 2005 году в Уголовном кодексе Грузии появилась статья 223, в которой понятиям «вор в законе», «разборка», «воровской мир» дали четкие юридические определения. Чтобы сесть за решетку, достаточно было назваться вором в законе или признаться в уважении к этому званию. При этом неважно, совершал он преступления или нет. К 2006 году воров в законе на свободе в Грузии не осталось, большинство из них перебрались в Россию.

Нечто подобное — хоть и не в таких масштабах — пытались повторить и в России. Осенью прошлого года депутаты приняли поправки в Уголовный кодекс, ужесточающие санкции для организаторов преступных группировок. В статье 210 УК («Организация преступных сообществ»)

появилась новая, четвертая, часть с наказанием от 15 до 20 лет или пожизненным сроком для «лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии». Заводить на них дела можно за организацию и руководство группировками, координацию действий, раздел сфер влияния, а также за участие в воровских сходках, если будет доказано, что там решались криминальные вопросы.

В отличие от Грузии в России поправки ужесточали наказания для законников только при наличии доказательств совершения конкретного преступления. В 2008 году в России организованные группы совершили почти 35 000 тяжких и особо тяжких преступлений. 

Справка

Разгонять сходки российские милиционеры научились давно. Но это никак не влияет на жизнь воров в законе. Поправки не сработали, это отлично видно по статистике: если в 2008 году Следственный комитет при прокуратуре направил в суд 24 уголовных дела по 210-й статье, а в 2009 году — 19, то за шесть месяцев этого года — семь. И в большинстве речь идет о группировках наркоторговцев, мошенников или финансовых аферистов, главарями которых были далекие от блатного мира люди.

Воры работают на другом уровне. «У многих под контролем как минимум одна группировка, которая занимается кражами, разбоями и убийствами, у других — настоящие криминальные корпорации, контролирующие целые сферы бизнеса и экономики», — объясняет один из оперативников МВД. Криминальный мир построил в России мощную и хорошо организованную параллельную власть. Зимой 2011 года глава Департамента угрозыска МВД Искандер Галимов заявил, что в стране 249 преступных группировок, в которых состоят почти 12 000 человек.

Больше 15 лет ворами занималось специальное подразделение МВД — Управление по борьбе с организованной преступностью. Два года назад управление расформировали, а его функции передали в Уголовный розыск. Большинство специалистов уволились. Но даже тех, кто еще остался, в ближайшее время ждет большая чистка: по данным высокопоставленного сотрудника МВД, по новому штатному расписанию в Департаменте уголовного розыска будут сокращены почти 40 % сотрудников. «В главке останется человек 15, которые будут заниматься оргпреступностью!!!»

Быстро выяснилось, что ворам бояться нечего. «Поправки в УК с самого начала были мертворожденными», — считают многие специалисты. Одних только поправок в УК не хватает для того, чтобы заработал процессуальный механизм привлечения к ответственности — следствию не просто будет обосновать в суде привлечение по статье 210 ч. 4. Но как на практике доказывать их высокий статус? В этом плане эксперты считают, что поправки нужны не только в УК, но и в УПК, и в закон «Об оперативно-розыскной деятельности». «Поправки — полная профанация, потому что доказать, что вор в законе — организатор и руководитель группировки, невозможно», — подтверждает один из оперативников МВД.

Также авторы поправок надеялись, что воров будут привлекать и за налоговые преступления, как это делается во всем мире, говорит зампред думского комитета по безопасности Владимир Васильев. Но началась реформа следствия, объясняет он, налоговые дела со следующего года будут расследовать в Следственном комитете, а следователям МВД не дают возбуждать дела уже сегодня: «Мол, все равно не успеют расследовать». Эти поправки — как скальпель, соглашается оперативник МВД, инструмент-то в руки дали, а резать больного некому. Со статьей 210 УК милиционеры предпочитают не связываться. Несмотря на принятые поправки, воров в законе ловят на мелочовке. Обычно это наркотики, фальшивые документы и оружие. Не замечать безнаказанность авторитетов было уже неприлично, но признать подлинные причины этой безнаказанности для силовиков означало бы полную потерю лица.