Русская революция. Россия под большевиками. 1918-1924

Пайпс Ричард

Кампании, которым суждено было предрешить исход гражданской войны, открылись весной 1919 г. и закончились семью месяцами позже, в ноябре, сокрушительным поражением основных белых армий.

Советское правительство осенью 1918 г. всерьез приступило к созданию постоянной армии. Согласно начальному плану, личный состав армии должен был равняться одному миллиону человек; однако 1 октября 1918 г. Ленин приказал к следующей весне «для содействия международной пролетарской революции» создать войско в три миллиона. За приказом последовала всеобщая мобилизация, в процессе которой были поставлены под ружье сотни тысяч крестьян. [Ленин. ПСС. Т. 50. С. 186. Вначале 1919 г. И.Вацетис сообщал Ленину, что армия насчитывает 1,8 млн. человек, но что боевых единиц — лишь 383000. («Исторический архив», № 1. 1958. С. 42—43, 45.) На протяжении всей гражданской войны соотношение «бойцов» к «едокам» составляло 1:10.].

Создание столь большой армии поставило руководство

страны перед проблемой командования. Было ясно, что с миллионами солдат не смогут справиться заслуживавшие безусловного политического доверия выборные командиры и ветераны партии: мало кто из них имел военный опыт, еще меньше было тех, кому приходилось командовать воинским подразделением крупнее батальона. У властей не оказалось выбора: им пришлось согласиться призвать на службу десятки тысяч бывших царских офицеров. Считая этих последних заведомыми врагами, большевики собирались держать их в строгости при помощи политического контроля и террора. Это важное решение, принятое Лениным и Троцким сначала не без колебания, оказалось вполне оправданным. Небольшое количество офицеров, повинуясь голосу совести, решило рискнуть жизнью и присоединиться к белым; [Одним из таких офицеров был полковник Ф.Е.Махин, член партии эсеров, получивший, по некоторым сведениям, от своего ЦК задание проникнуть в Красную Армию для шпионажа. Он исчез в Уфе, где занимал должность начальника штаба армии, в результате чего летом 1918-го город был взят чехословаками (см.: Майский И. Демократическая контрреволюция. М., 1923. С. 53). Другим был П.Е.Княгнитский, командующий Девятой армией на Украине (см.: Mawdsley T. The Russian Civil War. Boston, 1987. P. 179). Можно также упомянуть историю полковника В.Э.Люндеквиста, начальника штаба оборонявшей Петроград Седьмой армии (см. ниже).] основная же масса, надев красноармейский мундир, отнеслась к делу профессионально и выиграла в результате гражданскую войну для большевиков.

Первыми офицерами, сражавшимися в рядах Красной Армии, стали добровольцы, записавшиеся в феврале и марте 1918-го, во время перерыва в переговорах в Брест-Литовске, когда германские войска уже продвигались по России. Тогда в ответ на призыв советского правительства в армию вступило более 8 тыс. бывших царских офицеров, из них — 28 генералов и полковников¹. Они собирались защищать родину от немцев; но ожидаемая советско-германская война так и не началась, и весьма скоро им пришлось сражаться против своих же русских².

В конце июля 1918 г. мобилизация командных кадров пошла полным ходом: бывшие царские офицеры, военно-медицинский персонал и военные чиновники в возрасте от 21 до 26 лет получили приказ лично зарегистрироваться в органах местной власти. В противном случае им угрожал революционный трибунал³. Написанный Троцким декрет от 30 сентября возрождал средневековую русскую практику круговой поруки, делая членов офицерских семей («отцов, матерей, сестер, братьев, жен и детей») заложниками их лояльности⁴. Затем, 23 ноября, было приказано пройти регистрацию всем бывшим офицерам в возрасте до 50 и генералам до 60 лет, — как и в прошлый раз, под угрозой жестокой расправы⁵.

Приказы Ленина и Троцкого относительно мобилизации совместно с крестьянами и бывших царских офицеров встречали определенное сопротивление. Полемика относительно привлечения к службе в Красной Армии «военных специалистов» шла параллельно с дискуссией о «буржуазных специалистах» в промышленности. На Восьмом съезде партии в марте 1919 г. эти споры вышли на первый план. Троцкий, которому пришлось срочно выехать на Восточный фронт, на съезде не присутствовал, но написанные им «Тезисы» стали предметом закрытых прений. [Троцкий Л. Как вооружалась революция. М., 1923. Т. 1. С. 186—195. Протоколы закрытых заседаний, на которых обсуждались эти вопросы, были опубликованы через 70 лет: Известия ЦК КПСС. 1989. № 9(296). С. 135— 190; 1989. № 10(297). С. 171-189; 1989. № 11(298). С. 144-178]. В «Тезисах» Троцкий призывал к жестокой централизации командования.

Доступные большевикам офицерские ресурсы были велики (около 250 тыс.) и разнообразны по социальному составу, поскольку большая часть офицерства, произведенного в Первую мировую войну, состояла из представителей низших сословий. Российский офицерский корпус на заре революции не изобиловал знатью: из 220 000 младших офицеров, произведенных во время войны, 80% составляли крестьяне, а 50% не имели аттестата о среднем образовании⁷. Офицерство отличалось от рядовых не происхождением, не состоянием, но уровнем культуры: с точки зрения солдата-крестьянина каждый образованный — тот, кто когда-то учился в средней школе, пусть даже ее не закончив, — был «интеллигентом», т.е. «барином», «хозяином»⁸. Не самой малой из российских бед было то, что с точки зрения ее населения в целом получение образования выше основ грамоты немедленно делало из человека чужака, а следовательно, потенциального врага.

Офицеры после развала старой армии, при большевиках, вели нищенское

существование. Режим преследовал их как «контрреволюционеров», гражданское население, запуганное ЧК, их избегало, пенсии им были упразднены⁹. Правда, и другие потерпевшие поражение в войне страны проявляли мало заботы о возвращавшихся домой ветеранах, но только в большевистской России демобилизованных офицеров бесчестили и преследовали, как бешеных собак. Участие сотен офицеров в заговоре Савинкова и восстании в Верхнем Поволжье в июле 1918 г. привело к организации регулярной охоты на них, в которой многие погибли¹⁰. К октябрю 1918 г. не менее 8 тыс. бывших офицеров содержались в тюрьмах в качестве заложников по условиям красного террора¹¹. Однако к концу года ситуация переменилась: бывшие офицеры понадобились коммунистам, чтобы командовать красными вооруженными силами; офицерам, в свою очередь, нужны были оклады и статус, ограждающий их от преследования. Зимой 1918—1919-го одни — добровольно, другие — под нажимом, они начали записываться в Красную Армию и принимать командование над вновь создаваемыми полками, бригадами, дивизиями и армиями.

Преобладавшая в Красной Армии во второй, решающей фазе гражданской войны система управления представляла собой оригинальное смешение полномочий: коммунистическая партия осуществляла жесткий политический контроль над офицерством, предоставляя ему, однако, большую свободу действий в области планирования военных операций. Эта система была введена в начале сентября 1918 года, когда Красную Армию сильно потрепали чехословаки.

Вслед за принятым 4 сентября решением превратить Советскую Россию в «военный лагерь» правительство учредило Революционный военный совет республики, или Реввоенсовет (РВСР)¹², который заменил Высший военный совет и принял командование над всеми военными делами страны. [Этот Совет не нужно путать с Советом рабочей и крестьянской обороны, созданным в ноябре 1918-го, председателем которого стал Ленин, а зампредседателя — Троцкий. Этот орган занимался координированием военной и гражданской политики (см.: Deutscher I. Prophet Armed. London, 1954. P. 423; Шатагин Н.И. Организация и строительство Советской Армии в 1918-1920 гг. М., 1954. С. 98)]. Новый совет действовал непосредственно под руководством ЦК Компартии. Председателем его стал нарком по военным делам Троцкий; во время частых отлучек Троцкого на фронт советом управлял его заместитель Э.М.Склянский, старый большевик, врач по профессии. РВСР подчинялись Революционные военные советы (РВС) четырнадцати армий, в которые входили командарм и его комиссары. Члены центрального Реввоенсовета часто отправлялись на фронт с тем, чтобы служить там «органом связи, наблюдения и руководства»; они получили строгий приказ не вмешиваться в военные решения, принимаемые профессиональными офицерами. В Реввоенсовет входил Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики — «военспец», наделенный широкими полномочиями в стратегических и оперативных делах. Распоряжения его приобретали силу, однако только после утверждения их гражданскими членами Реввоенсовета. Главнокомандующий также пользовался правом рекомендовать назначения и отстранения от должности остальных подчиненных ему офицеров¹³. Под руководством Главнокомандующего работал Полевой штаб Реввоенсовета, отдававший ежедневные оперативные распоряжения. Во главе его стояли четверо бывших царских генералов¹⁴. Реввоенсовет обладал необъятной властью не только над всеми военными учреждениями, но и над всеми государственными институтами, причем последним предписывалось обслуживать все его запросы в первую очередь.

К этому же времени армии были сведены во «фронты», как это практиковалось в царское время. Во главе каждого фронта стоял собственный Реввоенсовет, состоявший из одного «военспеца» (практически всегда — бывшего царского офицера) и двух политкомиссаров, задачей которых было рассмотрение и утверждение распоряжений первого. Подобное же устройство доминировало и в армиях. На уровнях ниже армии (дивизия, бригада, полк) политический надзор осуществлял один комиссар. Традиционные виды воинских подразделений совсем вытеснили «отряды» в 700—1000 человек под началом выбиравшихся солдатами командира и двух помощников, которые получили распространение в первые годы коммунистического правления¹⁵.

В течение гражданской войны в Красной Армии несли службу 75 тыс. бывших царских офицеров, из них — 775 генералов и 1726 офицеров бывшего императорского Генерального Штаба¹⁶. Преобладание офицеров старой школы в командной структуре Красной Армии периода гражданской войны легко показать статистически. Они составляли 85% командующих фронтами, 82% командующих армиями, 70% начальников дивизий¹⁷. Степень интеграции бывшего царского офицерского корпуса в новый, советский, хорошо иллюстрируется тем, что два последних царских военных министра, А.А.Поливанов и Д.С.Шуваев, и военный министр Временного правительства, А.И.Верховский, служили в Красной Армии. Советское руководство мобилизовало также многие тысячи низших чинов бывшей царской армии.