Русская рулетка
Шрифт:
Тот неторопливо нагнулся, поднял сумку, расстегнул «молнию», потом вздохнул, сел на бумажные тюки и стал пересчитывать деньги пачку за пачкой.
Неупокоев и Фроликов стояли рядом. С каждой минутой Фигаро нервничал все сильнее. И облегченно вздохнул, лишь когда Трошин бросил последнюю пачку в сумку и застегнул «молнию».
– Деньги счет любят, – сказал Трошин, поднимаясь. – Все в порядке, можно ехать.
– Когда будет следующая партия? – спросил Неупокоев, провожая гостей к выходу.
– А что, уже есть нужда в новой партии? – удивленно
– Люди заинтересовались.
– Об этом поговорим отдельно, – отрезал Трошин, а Фроликов несколько смягчил тон своего компаньона:
– Созвонимся.
Трошин с Фроликовым сели в «БМВ». Люди в камуфляже и масках, подозрительно поглядывая на парней в ангаре, дождались, пока «Кадиллак» и «БМВ» тронулись, потом быстро сели в «Волгу» и тоже покинули место встречи.
– Ментовье поганое! – с ненавистью сказал один из неупокоевских парней и смачно харкнул себе под ноги.
– Тоже икру хавать хотят. Надо бы Князю свистнуть…
Самсон со скучающим видом сидел за столиком небольшого загородного ресторана «Дед Мазай». Внутреннее оформление зала, сделанное в старорусском стиле, Самсону не нравилось. Дощатые столы и с нарочитой простотой срубленные лавки и стулья почему-то напоминали ему зоновскую рыгаловку.
На самом деле «Дед Мазай» не заслуживал звания ресторана, хотя в его строительство и оформление были вложены немалые деньги. После того как прежние хозяева свинтились за бугор, «Дед Мазай» совершенно захирел, и даже запрудненская братва, которая прежде, при жизни Саши Порожняка, присматривала за этим заведением, потеряла к нему всякий интерес.
Основную массу посетителей теперь составляли шоферы-дальнобойщики, чьи желудки не ощущали особой разницы между шницелем «по-венски» и обыкновенной совковой хлебной котлетой. Соответственно, кухня «Деда Мазая» теперь ничем не отличалась от кухни любой заводской столовой. Хорошие повара разбежались, меню, выведенное крупными буквами, стало умещаться на одной страничке и свелось к двум видам комплексных обедов, нескольким простым салатам и закускам. Напитки тоже не отличались разнообразием: пиво да водка. Выручки стало хватать только на оборот да небольшую зарплату обслуживающему персоналу.
Ни о каком ремонте заведения, а уж тем более расширении дела речь не шла. «Дед Мазай» сейчас принадлежал городу в лице отдела общественного питания горисполкома.
Затертые локтями, лоснящиеся деревянные столы, грязный пол, запах прогорклого масла и подгоревших котлет навевали на Самсона тоску. Сидя в одиночестве за дальним столиком в углу, он потягивал «Жигулевское» и косился на расположившуюся рядом компанию шоферюг, которые с громким чавканьем торопливо рубали кислые щи без сметаны и картофельное пюре со сморщенными лепешками котлет.
Самсон навестил эту дыру отнюдь не по собственной воле. Глотая теплое пиво, он снова вспоминал свой телефонный разговор
– Приедешь к «Деду Мазаю» под вечер, часам к семи. Перед этим зайди на базар и купи хозяйственную сумку из клеенки.
Клеенчатая сумка лежала у ног Самсона, а вот Кудрявый задерживался уже на сорок минут.
Самсон матернулся про себя:
«Вот, бля, сиди и жди этого лысого пидора! Даже бусануть как следует нельзя. Глотай эти вонючие ссаки, а от них только на парашу бегать хочется. И на хрена я с этими фокинцами закентовался? Сидел бы сейчас в своей деревне, пил нормальный чемергес, закусывал сальцем да картошечкой…»
Нестерпимое давление на мочевой пузырь заставило Самсона отлучиться в ресторанный туалет, когда-то вполне приличный, а сейчас захарканный и изгаженный.
Когда он вернулся, Кудрявый уже стоял посреди ресторанного зала и растерянно вертел наголо обритой головой.
В руке у него была огромная клеенчатая сумка вроде той, что сегодня купил Самсон на базаре.
Коротко поздоровавшись, они сели за стол Самсона. Сумку Кудрявый сунул под ноги.
– Пить будешь? – угрюмо спросил Самсон.
– Не-а, я на работе, – отрицательно мотнул голым черепом Кудрявый, расстегивая кожаную куртку. – И давай по-быстрому, а то меня пацаны ждут. Тороплюсь, во, вилы…
Он ткнул двумя пальцами в горло.
– Я тебя тут зае…ался ждать. Чего вызвал?
– Сливай, что про Жигана узнал.
– Ни хрена особенного, – промычал Самсон, вертя в руках пустой стакан. – Крутится…
– Это мы и без тебя знаем.
– Ну а чего еще?
Кудрявый низко наклонился над столом и, с неожиданной резкостью схватив Самсона за воротник, притянул к себе.
– Ты, бля, мандавошка зачухованная!.. Мы тебе за что бабки давать должны? За то, чтоб ты своим отсосом торговал? У нас с таким хайлом, как у тебя, пацанов полгорода. Просек, о чем я базарю?
Самсон дернулся назад, сбросив руку Кудрявого.
– Да отвали ты, я и так – один на льдине. Даже кирнуть не с кем!
– Чего это ты? – уже более миролюбиво спросил Кудрявый, выпрямившись.
– Да, бля… – шмыгнул носом Самсон. – Когда набухаюсь, ляпну еще часом не то…
– А… – засмеялся Кудрявый. – Это верно. Ну, ничего, зато мы тебе башляем. Возьми кира и закуси, сними прошмандовку какую-нибудь и гуляй от пуза. – Он вдруг снова спохватился. – Так че еще?
– Ну, пацаны там базланили, что Жиган вроде бы бабок дал на «общак»… Ну, все подогрелись… Этот… «Золотой дукат» работает, козлы всякие валом валят… В рулетку погонять там…
– А кто в «Дукате» за главного? Сам Жиган или попка какая?
– Да какая-то мелочевка, вечно обиженный с клювом…
– Марамойка?
– Ну, да…
– Фамилия как?
– Да я не помню… Мандавошка, что ли?.. А, не… Мурашка.
– Мурашка? – переспросил Кудрявый.
– Ага, в натуре.
– Это гут, – обрадованно кивнул Кудрявый. – Запомним. Где живет, конечно, не знаешь?