Русская жизнь. Лузеры (декабрь 2008)

Коллектив авторов

Шесть двадцать. Ну е-мое. Что же это такое. Холодно, снег усиливается. Вот ведь угораздило меня ломануться в Капотню именно в такую погоду.

Капотня - район-изгой, район-неудачник. В риелторском бизнесе он однозначно считается самым плохим районом Москвы, соответственно, цены на квартиры здесь самые низкие в городе. Если незадачливый торговец недвижимостью сделает своему клиенту неудачное коммерческое предложение («а вот есть тут одна двушечка в Лианозово»), он рискует в ответ услышать: «Ну, вы мне еще Капотню предложите!» То есть абсолютное дно, «хуже не бывает».

Виноват во всем этом Московский нефтеперерабатывающий завод, который находится как раз в Капотне. Людям кажется, что нефтезавод - это нечто ужасное, со страшной

силой загрязняющее окружающую среду, и что жить рядом с этим исчадьем не стоит. «Плохая экология». Опять же, днем и ночью горит факел, сгорают отходы производства. Неприятно. Особенно ночью. Зловеще как-то.

С другой стороны, заводов и районов с плохой экологией в Москве полно, но такая незавидная репутация сложилась почему-то только у Капотни. Захотелось проверить, так ли ужасна Капотня, погулять, посмотреть на внешнюю сторону тамошней жизни. Я несколько лет назад бывал в Капотне, но целью поездки было фотографирование живописных видов нефтезавода, и сам район я толком и не рассмотрел. И вот - поехал. Правда, время выбрал не совсем удачное. Вернее, не время, а погодные условия. Ну, что делать.

Шесть тридцать уже. Даже не припомню, когда приходилось сорок минут ждать автобуса. Ладно, надо ловить машину. Молодой парень на «восьмерке». Капотня, двести. Поехали. Парень вполне доброжелателен, только очень много матерится. Больницу называет по-тюремному «больничка». Других участников дорожного движения называет, в основном, «пидорасами». Едем медленно, снег, пробки. Идущая впереди машина резко тормозит, мы тоже тормозим, машина глохнет. И не заводится - аккумулятор сел. Парень обильно матерится. Пытаемся завестись «с толкача» - вдвоем толкаем машину, разгоняем ее до определенной скорости, парень на ходу впрыгивает в машину и втыкает вторую передачу. Одна попытка, вторая, третья, четвертая. Бесполезно. Не заводится.

Снег, холодно, темно. Маленькая тихая улочка. Какие-то бетонные заборы, гаражи.

Что же делать.

Мимо идут три школьника. Пацаны, помогите машину толкнуть. Толкаем впятером, заводится. Ура. Едем в Капотню.

А вам куда надо в Капотне, спрашивает парень. И я поначалу даже не знаю, как ему объяснить. Мне, в принципе, никуда не надо. Не могу же я сказать, что холодным ноябрьским вечером в страшный снегопад я еду просто так погулять по Капотне. Я говорю: вот как дома начнутся, я выйду. Подъехали к какому-то перекрестку. Вот, дома начались. Приехали. Спасибо. Всего доброго.

Небольшая площадка перед каким-то официальным зданием, на площадке - сразу три продовольственных магазина. Перед одним из них стоят два пошатывающихся мужичка с бутылками пива. Один курит, другой тянет руку к его сигарете: убери ты эту свою вот эту, я тебя обнять хочу, а ты тут, это самое, ну-ка убери, другой мужичок слегка отшатывается и выбрасывает сигарету, и они сливаются в долгом пьяном пошатывающемся объятии.

Зашел в магазин, купил фляжку коньяка для согревания во время предстоящей прогулки. Немолодая продавщица демонстрирует подчеркнутую бодрую вежливость. Здравствуйте! Что будем брать?! Коньяк?! Вот этот?! Отлично! Пожалуйста! Спасибо! Спасибо! Входят два мужичка рабочего вида, румяные, один из них спрашивает: кто здесь у вас главный? Продавщица отвечает: я! Я здесь главная! И широко улыбается. Мужички покупают водку и чебуреки, а я выхожу на улицу. Здравствуй, Капотня.

Иду по безымянной улочке в сторону кладбища, дохожу до 1-го Капотнинского проезда, налево, мимо маленькой симпатичной церкви Рождества Богородицы. И вот здесь уже начинается собственно жилой район Капотня.

Теперь я должен описать собственно Капотню, и, признаюсь, испытываю в этом отношении определенные затруднения. Потому что я не увидел в Капотне ровным счетом ничего необычного, ничего такого, что ввергло бы меня в ужас или, наоборот, в восторг. Я честно прошел Капотню из конца в конец - обычный, обыкновеннейший московский район. Обыкновенные

брежневские девяти- и двенадцатиэтажки, родные, серенькие. Хрущевки мне совсем не попадались, хотя они здесь наверняка есть. Магазины разных размеров и специализаций. Довольно большой торговый центр. Несколько кафе. И люди тоже вполне обычные - на вид, по крайней мере. Обычные московские прохожие. Вот семейство выгружает из припаркованной у подъезда симпатичной иномарки пакеты с продуктами. Вот меня обгоняет парень, который говорит по мобильному телефону, что-то про автомобильные колеса. Завтра прямо с утра поедешь туда, посмотри там на семнадцатый диаметр для джипов и забирай все, что есть. Вот идут парень с девушкой, у девушки в кармане плеер, и один наушник от плеера вставлен в правое ухо девушки, а другой - в левое ухо парня, они идут, держась за руки, и одновременно слушают свою дурацкую, судя по всему, музыку.

Впрочем, прохожих на улице немного. Сильный снег, очень холодно. Хорошо, что есть коньяк.

Единственное, что отличает Капотню от других московских районов, - практически полное отсутствие новых домов. Я за примерно полуторочасовую прогулку увидел только один симпатичный и, кажется, новый дом, высокий, из светлого кирпича. И, кстати, не факт, что он новый - возможно, его построили еще в советское время. Нет спроса на жилье в этом районе, нет и предложения. Кому они нужны в Капотне, эти новые дома.

Прошел весь 1-й Капотнинский проезд, свернул на Проектируемый проезд с не помню каким четырехзначным номером. Я искал глазами ужасы, свинцовые мерзости капотнинской жизни, которые оправдывали низкий, ниже некуда, статус этого района, и не находил их. Ни запаха вредных выбросов, ни разрухи и убожества, ни гопнических компаний - ничего. Разве что сильно шумит МКАД, равномерный такой гул стоит. Это, конечно, плохо, да. С другой стороны, к Кольцевой дороге примыкают десятки районов, и это не отражается столь фатально на их статусе.

Проектируемым проездом Капотня, собственно, заканчивается. Проезд совсем пустой, кругом никого. Между проездом и Кольцевой дорогой - некое подобие парка, состоящее из маленьких, худосочных деревьев, наверное, недавно посадили. Снег, холодно. Окна длинных двенадцатиэтажек светятся уютным желтым светом.

Прошел мимо конечной остановки автобусов, мимо гаражей, свернул на еле заметную тропинку, потом тропинка закончилась. Темнота, тишина, край света. Слева сияющая лента Кольцевой дороги, а впереди, за сплошной снежной пеленой, угадывается присутствие реки. Москва-река тут совсем рядом, собственно, Капотня возникла на ее берегу, это было рыбацкое село, известное аж с XIV века. Должно быть, головокружительные виды открываются с верхних этажей соседних домов.

Отхлебнул из фляжки и пошел к автобусной остановке. Дико замерз. Пора домой.

Я, конечно, мало что видел в Капотне, не жил там и не знаю всех глубин и закоулков капотнинского бытия. Тем не менее, могу предположить, что своей дурной славы этот район не заслужил. Его объективные минусы (плохая экология и значительная удаленность от метро) присущи очень многим московским районам. Присутствует один, но объективный плюс - близость реки, это ведь всегда приятно, когда рядом с домом течет довольно большая, красивая река. Не совсем понятно, чем так уж радикально лучше Марьино или Братеево. Окна огромного количества домов в этих районах выходят непосредственно на капотнинский нефтеперерабатывающий завод (кстати, из самой Капотни завод не виден, разве что с верхних этажей). К тому же Марьино, будем называть вещи своими именами, построено в буквальном смысле на говне - на бывших полях аэрации. То есть экология в этих районах ничем не лучше, чем в Капотне. Но репутация - несопоставима. Квартиры в Марьино с видом на нефтеперерабатывающий завод раскупаются, как горячие пирожки (вернее, раскупались до кризиса, будь он неладен), а в Капотне рынок недвижимости как таковой практически отсутствует.