Русская жизнь. Сокровенный человек (апрель 2007)
Шрифт:
Знаете, была дивная история - был такой баптист по фамилии Хайло в советские времена. У него было 10 или 11 детей, сам он сидел. Мой друг в Америке Миша Маргулис, сам баптист, за друга-баптиста вступился: в самом деле, человек сидит за то, что он баптист. Началась кампания в защиту.
И, о чудо - Хайло отпускают. И Хайло летит в Америку с семьей. Американские баптисты радуются, хороводы водят, купили ему домик еще до его приезда - чтоб ему было где жить. Приехал. По-английски он не знает, Миша идет с ним на телевидение синхронным переводчиком - потому что узнику совести дали на американском телевидении час прямого эфира. И первый вопрос:
– С
В Англии есть такой человек, который принципиально ворует автомобили, считая ихо бщественным достоянием. Каждый раз, выходя из тюрьмы, он тырит машину, едет на ней куда-то и бросает ее, где считает нужным. И опять в тюрьму. И опять. Вы готовы признать его политзаключенным?
* СВЯЩЕНСТВО *
Дмитрий Поляков
Земля Вербного Воскресенья
В 2006 году Ливан спасли православные монахи.
Ближний Восток - земля, настолько пронизанная эсхатологией, что ее невозможно понять, не пропитавшись душой, - Книгой Откровения Иоанна Богослова и древними пророчествами о конце нашего мира и о Страшном суде. "Горе тебе, Хоразин, горе тебе, Вифсаида. Ибо если в Тире и Сидоне явлены были силы, явленные в вас, то давно бы они во вретище и пепле покаялись. Но говорю вам: Тиру и Сидону отраднее будет в день Суда, нежели Вам" (Мф. 11:21).
Несколько лет тому назад, глухой, какой-то загробно глухой cредиземноморской ночью самолет, на котором я летел, снижался над горным Ливаном. Впереди был бейрутский аэропорт. Я прилетал в страну, о которой не знал почти ничего - знал только, что это и есть та самая земля, где была страшная война и где находятся и Тир, и Сидон - города, которым будет отрадно в Судный день… отраднее некоторых. Самолет снижался, и Ливанские горы светились россыпью огоньков, так похожих на поминальные свечи. Казалось, будто павшие на недавней войне никуда не исчезли, но души их превратились в ночные огоньки, облюбовавшие ночной Ливан будто огромная птичья стая.
Самолет заходил на посадку, и вся земля - от Тира и Сидона до Библоса и Гелиополиса - светилась этими поминальными огоньками, а я вспоминал строки евангелиста Матфея про Тир и Сидон и никак не мог понять, для чего я прибыл в эту страну - для жизни или для смерти. Сейчас, прожив здесь уже несколько лет, я по-прежнему этого не понимаю. Знаю только, что слова Христа о Тире и Сидоне эта страна, ее горы, развалины древних городов, цепи горных монастырей и люди, привычные к Апокалипсису, понимают и чувствуют как нигде на земле.
Ливан, Финикия - цивилизация древняя и насквозь апокалиптичная. О Книге Откровения здесь наслышан каждый камень, а со Святым Апостолом Иоанном Богословом лично дружит каждый бейрутский кот. Дело в том, что, согласно Преданию Церкви, св. Апостол Иоанн не умер, но пребывает на земле, будучи
О грядущих событиях Апокалипсиса написано у евангелиста Матфея:
"От смоковницы возьмите подобие; когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето; так, когда вы увидите все сие, знайте, что близко, при дверех". Но смоковницы не растут на среднеевропейской широте; они растут на Ближнем Востоке. Может быть, поэтому в европейских городах, таких как Лондон, Берлин или Москва, пребывающих в истоме гламурного декаданса, многим неочевидно, к какой опасной черте подошел наш мир и на какой пороховой бочке мы живем. Как хрупки небесные Печати, из последних сил сдерживающие Ангелов гнева и суда. На Ближнем Востоке смоковниц хоть отбавляй, и тотальная апокалиптичность времен, в которые мы живем, здесь очевидна абсолютно всем - от светозарных монахов в горных монастырях до бейрутских дворников и… тех же котов, друзей Апостола Любви. О котах мы расскажем еще не раз - без этих древних умных зверей ливанская метафизика вообще немыслима. Как немыслимы были без них дворы и уютные подвалы старой, любимой доперестроечной нашей столицы. Исчезли коты - не стало и Москвы.
Эсхатологическая перегрузка, свойственная Ближнему Востоку и особенно его метафизическому центру - крошечному клочку земли по имени Ливан - разумеется, пронизывает от и до все ближневосточное христианство, и арабское православие в особенности. Не так уж численно велик арабский православный мир, но на его территории находятся три важнейшие во вселенском православии патриархии - Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская (по преимуществу чести - вторая, третья и четвертая поместные церкви, после Константинопольской).
Господь пришел на землю два тысячелетия назад. И о приходе Его - и бывшем, и грядущем - слишком многие уже забыли. Но на Ближнем Востоке - помнят. Помнят не только люди, но и камни, по которым Он ходил, помнит солнце, померкшее в день Его крестной смерти. И вот эта память о Его приходе, переплетаясь с невыносимым апокалиптическим ожиданием, переполняет, будто испепеляющим огнем, все ближневосточное бытие. Возможно, из-за этого арабское православие в чем-то для русского человека не очень привычно. Менее народное, чем наше, как бы удаленнее от народного быта. Например, вряд ли какому-нибудь арабу придет в голову, что Преображение Господне может быть не только Преображением, но и Яблочным Спасом. Хорошо это или плохо? Трудно сказать - что есть, то есть. Арабская природа, как ни странно, священна своей аскетикой, строга и совсем не склонна к лирике. Может быть, поэтому арабской душе трудно увязать яблоки с Фаворским светом.
Хотя некоторые бейрутские дворы так похожи на запущенные сады Подмосковья, а яблоки… да, конечно, яблоки здесь тоже живые и с ангелами общаются не меньше людей и котов. Русского православного традиционалиста в арабском христианстве смутит многое. И григорианский календарь (кроме Пасхалии), и прихожанки с непокрытыми головами на службе, и священники, причащающие без обязательной исповеди весь храм. Непривычно солнечные, сияющие арабские священники.
Словом, во всем этом легко заподозрить некоторое легкомыслие.