Русская жизнь. Земство (апрель 2008)
Шрифт:
Мне невольно думается, что в данном случае лекарство было не только бесполезно, но даже вредно и препятствовало более быстрому выздоравлению больного, так как лекарства, которые вообще употребляются, принадлежат вовсе не к безвредным веществам. Врачи щедро пичкали ими ребенка и, по-видимому, делали это наугад. Судя по рассказам матери ребенка, сущность его болезни осталась для них темною.
Этот случай показал мне могущество самой природы в борьбе с болезнями.
Среди бедноты так часто встречаются случаи самостоятельного излечения, что каждый врач, практикующий в этой среде, может насчитать их множество. А так как он тут же видит немалое число больных, которым лекарство бессильно помочь, то ему не трудно прийти к заключению, что лечение вовсе не обладает теми магическими свойствами, какие ему приписываются. Вместе с тем он убеждается, какое громадное значение для здоровья населения имеют условия его
По этому поводу мне приходилось говорить с одним врачом, Михайловым, который лет десять служил в земстве. Про него говорили, что он добросовестно относится к своим обязанностям, и земство за это его ценило.
Мне пришлось с ним видеться в то время, когда сомнение в чудесном действии лекарств начало закрадываться в мою душу. Желая выяснить себе этот вопрос, я при всяком удобном случае допытывалась у других врачей, как они об этом думают.
– Мы, все врачи, которые практикуют среди бедноты, в конце концов приходим к заключению, что лекарства в нашей практике ни к чему, - сказал Михайлов, когда я поведала ему мучившие меня сомнения.
– Скептицизм чаще всего овладевает нами в первые годы нашей деятельности. Потому молодые земские врачи редко уживаются долго на одном месте, постоянно меняют их, пока не обтерпятся. Я сам побывал в нескольких земствах, пока не засел здесь. Искал все такого места, где было бы лучшее применение моих знаний и лекарства были бы действительнее, но потом убедился, что везде одно и то же, и примирился со своей участью. Попалось хорошее земство, и сижу здесь. При мне немало перебывало здесь молодых врачей. Поживут немножко, да и сбегут.
– А теперь вы довольны своей деятельностью?
– спросила я.
– Какое доволен! Не очень-то весело пичкать лекарствами больных и видеть, что все это ни к чему.
– Зачем же заниматься такой бесплодной деятельностью? Лучше работать на другом поприще.
– Пять лет я потратил на ученье, несколько лет приспособлялся к земской деятельности. Трудно теперь менять род своих занятий. Придется всю жизнь лечить.
– Не находите вы, что давать лекарства, в действенность которых сам врач не верит, значит вводить в заблуждение своих пациентов, этих невежественных людей, которые приходят к нам с таким наивным доверием?
– Не всегда же мы даем такие бесполезные лекарства. Например, хинин, касторка прекрасно действуют и на бедноту.
– Может быть, действительно существуют такие лекарства, которые оказывают некоторое симптоматическое влияние на болезнь. Но зато есть масса других, значение которых в высшей степени сомнительно. Зачем они нужны? От них следовало бы врачам отказаться.
– Нельзя же всем больным давать только касторку и хинин!
– Зачем всем? Давать только определенным больным. А остальным отказывать в сомнительных лекарствах. Сказать им, что их болезнь может пройти сама собой.
– Помилуйте! Да ведь это значит, что мы, врачи, должны совершить самоубийство! Кто к нам пойдет лечиться, если мы лекарства не будем давать? Все больные нас покинут.
– Следовательно, вы даете лекарство для того, чтобы к вам ходили?
– До известной степени, да. Лучше пускай ко мне идут, нежели побегут к какой-либо невежественной знахарке. Я, по крайней мере, вреда им не принесу. А если я им лекарства не дам, они наверное будут лечиться у знахарок.
Последний довод показался мне довольно убедительным.
Земство или советы
Агитпроп Колчака о народном представительстве
Что делать, кто виноват и каким быть справедливому народному представительству? Последний вопрос тоже из разряда вечных. Его обсуждали в министерских кабинетах, на сельских сходах, в редакциях всех мыслимых газет, от большевистских до черносотенных. Оно и понятно: содержательнее всего бывает спор о том, что мало кому ведомо. То есть, конечно, земства в России водились, и губернские, и уездные, и волостные. Но доступный им круг вопросов был узок, а разного рода соблазны - весьма велики. К примеру, платный переезд через реку в самый оживленный летний месяц мог оказаться убыточным - если верить донесениям земских начальников. А речная дамба - проеденной мышами. Что, конечно, требовало выделения дополнительных бюджетных ассигнований. Зато проблемы
Как водится, все изменила революция.
Авторитет советов, новой местной власти для бедноты, заслонил кропотливые усилия земцев. Однако давний спор продолжался и позднее. Правда, дискуссии между «легальными» и левыми партиями по вопросу народовластия зачастую проходили уже по линиям фронтов.
Сохранившаяся в фондах ГБИЛброшюра «Земства или советы?» - тому подтверждение. Этот материал написан сотрудниками агитационно-пропагандистской службы, работавшей при Верховном правителе России адмирале Колчаке, войскам которого так и не довелось соединиться с Армией Юга России, возглавляемой генералом Деникиным. Брошюра представляет собой рассмотрение вопросов представительной демократии в форме, доступной для широких городских масс.
Печатается по изданию: «Земства или советы». Новониколаевское отделение Русского бюро печати, 1919.
Захватывая власть, большевики повсюду заменили уездные и волостные земства советами. Спрашивается, какой смысл и значение имела эта перемена? Для того, чтобы сознательно ответить на этот вопрос, необходимо разобраться в том, какая разница между земствами и советами.
Как известно, земские учреждения введены были в Европейской России в 1864 г. для заведования местными делами. На них возложена была забота о народном здравии, о дорогах, о народном просвещении, об усовершенствовании сельского хозяйства, ветеринарной помощи и пр. Правительство предоставило местным людям, хорошо знающим потребности населения, самим заботиться об этих делах. Для покрытия расходов на эти нужды земствам предоставлено было собирать с населения земские сборы в том размере, в каком постановит земское собрание, состоящее из выбранных населением гласных.
К сожалению, правительство очень ограничило участие крестьян в выборах земских гласных. Земские собрания состояли по преимуществу из землевладельцев. Вследствие этого население не могло полностью сжиться с земством и продолжало считать его чужим.
Работа земских учреждений внесла многое в темную русскую жизнь. Земства широко развили медицинское и ветеринарное дело. В некоторых губерниях врачебная помощь стала вполне доступна для народа. Народное просвещение в виде начальных, сельскохозяйственных, ремесленных и других школ стало проникать в деревню. Стала завоевывать доверие крестьян и агрономическая помощь. До революции земское дело не могло получить полного простора. Правительство относилось подозрительно к самостоятельности населения, видело в ней подготовку к революции и стесняло работу земских учреждений. Правительство не могло равнодушно смотреть на деятельность земских учреждений, состоящих из выборных людей. Развитие таких учреждений неминуемо приводило к необходимости заменить и верховное самодержавное правительство властью, избранной самим народом. Вследствие этого земские деятели и земские работники (врачи, агрономы и пр.) подвергались преследованиям правительственных властей.
Земские люди оказали большое влияние не только на местную жизнь, но и на развитие всего государства. Еще при первой русской революции в 1905 г. съезды земских деятелей добивались того, чтобы выбранные народом депутаты допущены были к управлению всем государством. Это им отчасти удалось. Царь вынужден был уступить часть своей власти и созвать Государственную Думу.
Вторая русская революция показала, однако, что уступки, сделанные народу царем, были далеко не достаточны для спокойного развития государства и для управления им согласно желаниям народа. Народ решил сам взять на себя управление страной. Временное правительство с первых же шагов своей деятельности издало законы о расширении прав земских учреждений и об участии в выборах земских гласных всего народа.
По законам Временного правительства земским учреждениям предоставлена была полная самостоятельность в заведывании местными делами.
Все граждане, живущие в данный момент, допущены были к участию в выборах; кроме уездных и губернских земств введены были волостные земства, которые должны были заменить старые волостные правления и принять на себя часть работ уездных земств.
Ничем не стесняемым и основанным на всеобщем избрании земским учреждениям предстояло широкое поле деятельности. В них приняло участие все население, и земские учреждения постепенно должны были стать школами, в которых сам народ на опыте знакомился с управлением местными, а затем и государственными делами.