Русская зима
Шрифт:
Залпа гранатомета я не услышал, все схематично. Зажигательные гранаты ударили по городу, серия, несколько штук. На тактическом экране перед Тамарой отразились результаты попадания, несколько концентрических кругов с обозначениями, и только. В реальности это выглядело бы гораздо красивее. Зажигательные гранаты, большие, не такие, как у нас в АСВ. И зона поражения приличная…
Все точки пришли в движение, разом. Один за другим, как лавина, они ринулись в реку, через пляж. Тактический экран следил за ними, пока еще выделяя отдельные точки, но уже сливая их в ту самую светло-красную зону.
— Они амфибии. — Сказал Иванцов по трансляции. — Тамара Ивановна…
Тамара занесла пальцы правой руки над экраном. Машинально я отметил, что она без перчатки, манжета не застегнута.
— Ждать… Ждать! Пулеметы…
Перестук пулеметов был слышен через броню, легкий такой тук-тук. Не громко, совершенно. Всего два пулемета, просто перепахали берег, на тактическом экране особого ущерба не заметно.
Тамара опустила руки на экран. Второй залп лег кучно в реку.
Никакого эффекта, не слышно, не видно ничего из стальной коробки. И беспилотник улетел, он сейчас передает картинку дороги, по которой катит дозорный «Варан» с Ленкой. Она слишком далеко для внутренней связи, я ее не ощущаю.
На тактичке расползлись такие же концентрические зоны поражения, маркированные как зажигательные заряды. Заряды огнеметов на воде не горит, они оседают, растекается и пылает уже на ней. Я это и без системы знаю.
«Вот это да» — Донеслось от Лешки.
Мне пришла картинка. Река, через которую мы переправились, пылала от края до края ярким бездымным пламенем. Пылал и город, пляж. Море огня, рассыпающееся на отдельные костерки, которые то затухают, то снова ненадолго разгораются. Где-то вверх тянется чадный дым, там, где есть чему гореть.
Ничего не видно. Только контуры местности под покровом пламени и редкого дыма. Воздух над пожарищем плывет, дрожит. Вот так вот оно выглядит, пожарище. Часто слово-то слышал, а не знал, что за ним стоит. Вот что стоит. Горящие берега и река, синеватый дым, плавящийся и парящий снег, чадные головешки, оставшиеся от плоти и крови.
Тактический экран полностью засветился, показал зону поражения, вычислил температуру там. Сто сорок градусов общей, отдельные очаги поражения до пятисот градусов.
Готово, никто не выжил.
— Продолжаем движение, придерживаться маршрута! — Отдала приказ Тамара по трансляции.
Так у нас еще и маршрут есть, оказывается? Когда только успели… А мне казалось, что это как раз разведывательная…
«Леш что там»
«Горит все картинку хочешь»
«Давай»
Тот же пожар, ничего не видно и не понятно.
Вездеходы стали один за другим выстраиваться в колонну и выходить на дорогу.
Вечерело, когда с беспилотника увидели скопление домов дальше, в стороне от дороги. Туда вела маленькая тропка, заросшая и занесенная снегом. Не до конца, ее контуры видно. Небольшая такая полоска, как бы вдавленная в бескрайнее снежное поле.
За ним, где-то вдалеке, видны старые постройки. Не разрушенные. Беспилотник,
А тут почти все заросло. Но крыши домов еще целы, как и небольшая изгородь из натянутой на столбы сетки вокруг деревни. Просто никого не видно больше, ни следов, ничего.
Беспилотник спустился, сделал пару кругов, сканируя все в самых разных диапазонах.
Ничего не видно.
Сначала туда свернул вездеход с Ленкой на броне.
Поехали медленно, смеркалось уже.
Снег в городе и снег за городом две большие разницы. Тяжеленный «Варан» на широченных колесах держался «на плаву», комплекс обнаружения следил за подземными пустотами, здоровенные колеса, полуспущенные, продавливали не очень глубокую колею.
Медленно и осторожно вездеход подполз к околице.
— Тут забора нету. — Сказал Лешка.
— Что? — Повернулась к нему Тамара.
— Те деревни были с забором, почти со стеной. С частоколом. А тут нету ничего, какая-то сетка только, да и то сгнила почти. И это рядом с дорогой? Почему они сюда не лезут?
— Придется выяснить на месте.
Разведчики слезли с брони, разделились на тройки (Ленка пошла одна), углубились в улочки-переулки.
Деревенька, которую мы нашли, была пуста. И пуста уже давно, лет двести, не меньше. Наверное, с самого конца войны. А то и с начала. Дома пусты, двери занесены снегом и землей.
Мы завели вездеходы в громадные сараи и устроили там временный лагерь. Откуда тут такие сараи взялись, тоже не очень понятно. Не знаю, что тут хранили. Для сельскохозяйственной продукции как-то не очень. Громадные такие коробки, решетчатые фермы, обшитые тонким металлом и фанерой снаружи, но внутри торчат ребра несущих конструкций. Ворот нету, совершенно. От них остался проем, шириной почти во всю коробку, и высотой почти под крышу.
Пять штук таких, целых, и еще два полностью развалились, лежат обломками в снегу. На все вездеходы хватает. До деревни метров тридцать, далековато, и еще забор идет, та же сетка, что и всюду.
— А что это за сараи такие? — Спросил Вал, выводя на экран картинку. — Похоже на ангары…
— Что такое «ангары»? — Любопытно спросила Маша. — Это что, тут были космические корабли, у этих?
— Это для самолетов. — Объяснил Владимир. — Тут самолеты могли храниться. Место для хранения самолетов называлось «ангар».
— Как река? У нас есть река такая, Ангара!
— Ой, не знаю. Может, в честь реки назвали.
Забор у деревни упростил постановку лагеря. Вывели «Варан», он обкатил деревню по периметру, определили направления вероятных ударов. В округе на сто километров вокруг ничего нету, лишь к западу от нас начинаются какие-то развалины, слабо различимые с беспилотника. Загнать бы его туда, чтобы полетал… Но развалины — это почти всегда самые нехорошие типы мутантов. А такие беспилотник могут и заметить, и заинтересоваться, откуда он тут взялся. Конечно, о нас уже знают, вести-то разбежались. Две деревни пожгли, и еще в развалинах города мутантов покрошили многовато.