Русская зима
Шрифт:
Поначалу молодому Владиславу Сергеевичу, тогда еще просто оператору корабельной артиллерийской установки АК-13 °Cлавке Гладкову, не довелось поучаствовать в боевых действиях. «Стерегущий» бороздил Тихий океан, но судьба хранила его в первые дни войны от американских подлодок и бомбардировщиков.
Везение кончилось неожиданно. Зажав на траверзе Хоккайдо американскую АПЛ типа «Огайо», «Стерегущий» споро отправил ее на дно тремя глубинными бомбами. За три минуты.
Вот так, мелким мусором на поверхности воды и большим масляным пятном на волнах, и вошла в его жизнь та страшная война.
А
Победители не стали затрудняться, и оставили матросов побежденного судна в воде. Тех, кто выжил, конечно. Потому что у авианосного ударного звена, которое шло на Владивосток, появились новые проблемы, которые занимали его весь оставшийся ему срок жизни. Обломки «Нимитца», чудом оставшиеся на плаву после попадания серии снарядов с крейсера «Неустрашимого», испарились в пламени ядерного взрыва, прикончившего заодно и всю ударную группировку США.
Славку Гладкова и еще с десяток человек, остаток экипажа русского корабля, подобрал китайский эсминец «Тайчжоу». Китай к тому времени уже почти не мог защищаться, Пекин и все крупные города давно лежали в руинах, но этого не знали китайские моряки, находящиеся в дальнем походе. Без радиосвязи же, она прервалась почти сразу после начала войны. И они долго не могли решить, что делать с русскими матросами — то ли это пленные, то ли соратники… По иронии судьбы, китайский эсминец был аналогом того же корабля, на котором служил Гладков. Словно и ничего не изменилось, словно «Стерегущий» продолжает свой рейд, разве что компьютеры китайские на него поставили да зачем-то исчеркали всего иероглифами. Ходы и оружие вообще один в один…
Между тем море становилось все более и более опасным. Изменения климата все прогрессировали, начались ураганы. Славка навсегда запомнил громадный столб воды, крутившийся на горизонте. В бинокль, выпрошенный у китайского моряка-наблюдателя, это смотрелось ужасно. Вставшая на дыбы море, грязно-коричневая вода, текущая справа-налево. Мелькали какие-то обломки, тушки рыб, вроде даже промелькнула сероватая туша кита, водоросли и что-то еще, не ясное.
Капитан «Внушительного», именно так переводилось имя эсминца на русский, принял решение возвращаться в порт. Дошли без приключений, пришвартовались сами. Порт, вроде бы не поврежденный с первого взгляда, был отравлен химией. Живых там не осталось. Небольшой японский корабль в заливе подорвался на мине и затонул, выставив над хмурыми волнами мачту с флагом восходящего солнца. Японцы, потравив берег, не удержали свое же оружие под контролем.
Так Славка попал в Поднебесную, где шла яростная война против Тибета и мятежных провинций. Ежедневные налеты американской авиации сделали свое дело, великая держава захлебывалась под грузом своих проблем, в провинциях начались кровавые мятежи, надвигалась угроза голода…
И все же, до русских интернированных доходили странные слухи о НЛО, о новом мощном оружии, о странных солдатах… Про революцию в России они узнали случайно. Славка тогда подумал, что наконец-то погнали москалей, и очень хотел вернуться на родину, да только куда из тюрьмы пойдешь?
Обращались с ними вежливо, кормили хоть и нерегулярно — в Поднебесной уже начался голод —
А тут как раз свалился второй десант. США стремились добить пошатнувшегося противника и сосредоточить все силы на самом опасном враге. И еще, им нужен был плацдарм для атак на северного соседа. Аэродромы, в основном, откуда можно бомбить и бросать десант на точки в тайге. Да и базы крылатых ракет тоже не помешают.
Американская армия, хоть и получившая уже по носу, вполне была способна на многое даже без ядерного оружия.
Тут уже некогда стало разбираться. Славку, который отсидел в небольшой тюрьме три месяца и к тому времени уже сносно понимал китайский, привели к китайскому капитану.
Тот хмыкнул, посмотрев на русского, и быстро зачислил в армию.
— Теперь ты наш гражданин…
— Хень хао. — Ответил русский немного невпопад.
Славка получил китайский автомат «тип 97» и отправился защищать город от янки.
Потом было много чего. Хотя совместный десант НАТО и отбили, и защитили город от голодающих толп с юга, сохранили склады и даже лечили больных, но все это было зря. Великий Китай так и не выстоял, свалился под тяжестью своей массы.
Вернулся Владислав Сергеевич во Владивосток только через пять с лишним лет, постаревший лет на пятнадцать. Повидать ему пришлось очень много…
Китайская Народная Республика уже не существовал как единое государство.
Во Владивостоке Славка и узнал о последних новостях. Он увидел войско победителей, увидел орды пленных из объединенного десанта НАТО, а самое главное — увидел, что было правдой… И некоторые косились на него — где это ты отсиживался в войну, Владислав Сергеевич Гладков?
Потом был третий десант и второй виток той войны, и после года на фронтах Дальнего Востока уже никто не мог сказать, что Славка Гладков, бывший младший артиллерист эсминца «Стерегущий», бывший офицер Народной Армии Обороны Китая, трус и дезертир.
Войну он закончил в звании капитана.
Кончилась эта война. Родная деревня Славки Гладкова лежала в руинах. Несколько метких бомб, которые американский Б-52 не дотащил до Красноярска, превратили все дома и строения в спекшийся плоский блин, в котором не узнать уже родного когда-то дома, школы, сельсовета даже. По иронии судьбы уцелела только мастерская брата. Снесло мансарду, расплавило, а вот приземистая мастерская уцелела. Выстояла.
Люди пропали. Может, кто и выжил — Гладков искал потом, давал объявления в сети лет десять, потом перестал. Никто так и не откликнулся. Оставаться в деревне смысла не было. Славка вернулся в Красноярск, который усиленно восстанавливали после бомбардировок. Владислав стал работать на заводах, потом монтировал терминалы космопорта и гидропонику… То есть, занялся тем, к чему и готовился всю свою жизнь.
И он забыл про ту войну. Трудно было жить в то время, очень трудно. Выстояв, хотя и с чужой помощью, в той войне, новая страна оказалась в столь колоссальной разрухе, что здания, в которые ни разу не попала хотя бы пуля, стали редкостью. Нация готовилась умереть.