Русские и русскость

Резниченко Семен

Любой империи жизненно необходим многочисленный «низший слой»: эгалитарный, коллективистски настроенный, консервативный и религиозный. В основном этот слой представлен крестьянством. Конечно, крестьяне экономически обеспечивали империю, давали крепких и мужественных людей для армии.

Но крестьянство — не самый эффективный источник доходов и экономического процветания. Для армии крестьяне уже гораздо важнее, но есть и другие источники комплектования.

Многочисленное общинное крестьянство — основной моральный резервуар для сохранения империи — это резервуар сильных, мужественных коллективистов, которые могли «подпереть»

разложившуюся элиту. В некоторых случаях — полностью или частично её заменить, как это не раз случалось, например, в истории Китая.

Любая империя, несмотря на присущий ей блеск и успешность, структура с отрицательным КПД. Она поглощает силы и энергию трудолюбивых крестьян и героических воинов и выдаёт «на выходе» педерастов и либерастов — свой естественный продукт, в неизмеримо большем количестве, чем Суворовых и Толстых…

Так как с усилением империи крепнет и разрастается её «верхний слой», то вместе с ним разрастаются и эгоизм, гедонизм и потребительство. Поэтому столь бесславным был конец Римской империи, самых блестящих династий Востока, и поэтому вот так живём сегодняшние мы, подданные увядающих империй.

Имперские элиты, чувствующие свою силу, часто не церемонились с традиционным укладом и выступали локомотивом внедрения в жизнь новшеств. Взять хотя бы элиту России петровского периода, древнекитайских легистов.

Только вот методы административного управления людьми «сверху» порождают развал полноценных неформальных коллективов, основанных на горизонтальных связях. А это разрушает общество в целом. Деспотизм и бюрократизм неизбежно убивают патриотизм, религиозность, семью и пр.

Тогда имперским элитам приходится меняться. Они обращаются к традиционализму и охранительству, когда чувствуют, что почва уходит у них из-под ног, как это было в России при поздних Романовых. Частично и гораздо менее последовательно — в позднем Советском Союзе. Как это происходит в России сейчас — совсем уж «показушно». Только поэтому империи ассоциируются с консерватизмом и апелляциями к традиции. Такими их заставали накануне гибели…

К сожалению, наша ситуация гораздо печальнее, чем в древних империях. И в России, и на Западе в период модерна и постмодерна имперский принцип достиг своего максимально полного воплощения. Специфика жизни элиты была распространена практически на всё население, во многом для того, чтобы избежать дальнейших революций и исключить в зародыше недовольство. Организация экономики и общества, уровень благосостояния позволили распространить на большую часть населения принципы индивидуализма и гедонизма.

Люди не получили реальной возможности управлять государством и обществом. На деле самоуправления и самоорганизации граждан стало гораздо меньше, возросла зависимость от государства, особенно в Советском Союзе и постсоветской России. Просто специфика взаимоотношений, притязаний и психологические установки чиновников, богемы и буржуа стали характерны для большей части населения без получения, конечно же, реальных полномочий, а также реальных знаний и навыков.

Большинство «простого народа», как уже говорилось, состояло из крестьян, самостоятельных хозяев, людей с серьёзными навыками самоорганизации на местном уровне и ещё более серьёзными навыками самостоятельного автономного выживания, например в плане добычи пропитания, которым крестьяне ещё и обеспечивали всех остальных. Они обладали очень чёткими представлениями

о должном и недопустимом.

И на деле любая элита крестьянства побаивалась и считалась с ним, хотя изо всех сил старалась это скрыть.

В Китае крестьянство регулярно устраивало успешные революции. В Европе и России крестьянские войны и восстания, как правило, терпели поражения. Но крестьянство достаточно жёстко «поддавливало» элиту снизу, заставляло её быть в тонусе, например, проявлять доблесть во внешних войнах, совершать другие яркие общественно значимые деяния. На деле Иван Грозный гораздо больше считался с мнением народа, чем Ельцин или Путин.

В эпоху модерна хитрая и «цивилизованная» элита решила избавиться от векового кошмара — от крестьянства. Стала вестись целенаправленная разносторонняя работа, сочетавшая жестокий террор и подкуп, идеологическое шельмование «сельского быдла» с оплакиванием его трудной, «совершенно невыносимой» жизни.

Классический пример уничтожения крестьянства — политика российских коммунистов: от «Декрета о земле» до коллективизации, от коллективизации до борьбы с «неперспективными деревнями» и вплоть до разрушения фактически теми же коммунистами ими же созданного колхозного строя.

И в СССР, и на Западе был брошен клич о выравнивании людей, как в плане прав и свобод, так и в плане материального достатка. Появилась возможность голосовать, иметь машину и ездить в отпуск.

В обмен на это массой «цивилизованных» людей была утрачена способность к какому-то вообще материальному самообеспечению, самоуправлению и самоорганизации. Из самостоятельных мелких хозяев основная масса населения превратилась фактически в дворовую прислугу элиты, в людей, у которых нет ничего своего.

А известно, что дворня — это вместилище всех возможных пороков: пьянства, разврата, лени, неспособности делать что-либо полезное. Единственным занятием некоторых дворовых были мелкие пакости, в основном в отношении ещё более слабых.

Не правда ли, знакомо!

Именно ценой превращения всего населения в полностью зависимых дворовых людей западная и российская элита планируют избежать революций. Только вот на дворовых и опереться толком нельзя!

Отсюда гедонизм, индивидуализм, взаимная жестокость и отчуждённость, массовое движение сексуальных меньшинств, падение значимости религии — словом, всё, что веками было достоянием элитарного «лепрозория», распространилось на основную массу населения. Отсюда — слабость народа, его небывалая зависимость от элиты (замкнутость элитарных групп, несомненно, имела и гигиенический характер и была призвана защитить от развращения низы общества), неспособность людей элементарно прокормить себя без помощи «начальства», что веками успешно делали «тёмные и забитые» крестьяне. Теперь народ живёт по тем же принципам, что и начальство, и ни на что самостоятельное не способен.

Крестьянских и прочих эгалитарных, самоуправляющихся и самоорганизующихся общин у нас сейчас практически нет. И только в случае их возникновения могут появиться хоть какие-то надежды на обновление общества, возрождение государственности и пр. Без них наше позднеимперское общество не способно ни к движению вперёд, ни к простому самосохранению.

Напомню немного о подлинных республиканских принципах. Индивидуализм, автаркия отдельной личности, права меньшинств, атеизм в их число не входят! Эти принципы исключительно имперские!