Русские инородные сказки - 5
Шрифт:
— Не волнуйтесь, господин спортсмен, я привычный, — прогундосил малый.
— А ты, собственно, кто? — подозрительно покосившись, спросил гость.
— Я камердинер вашего друга. Ношу пиво, мою тарелки…
— Мм?.. Ах да, благосостояние! — вспомнил Харитон. — Зовут-то тебя как?
— Славик.
— Как?
— Ну, Слава. Меня назвали в честь поражения короля Наполеона при Ватерлоо в тысяча восемьсот пятнадцатом году.
— Что за маразм? И почему «слава», когда поражение?
—
— А наместник?
— О-о! — Славик понизил голос. — У него звучное имя: Вильгельм. Прямо королевское.
— Так он, может, и есть король? Загримированный.
— Не. Г-н Вильгельм гораздо выше ростом. И с народом попроще. А король наш, — он перешел на шепот, — в монастыре.
— Да все вы одно говорите, — махнул рукой Харитон и побежал наверх, в комнаты.
Славик-Аустерлиц сидел возле пустого камина и вязал какую-то веревку. Он не заметил возвращения Харитона.
— Чего мастеришь, хозяин?
Бандит вздрогнул и быстро повернулся.
— А, это ты… Удавку делаю. Хорошую удавку нужно навощить, чтобы скользила и при затяжке не рвалась. Потом еще узлы… У, это, брат, целая наука!
— Так ты что же, все разбойничаешь?
— Да нет. Так, колупаюсь, чтобы квалификацию не потерять. Кого грабить-то? Тебя, что ль? Фь!
Харитон устроился поудобнее в кресле и начал рассказывать.
— Были с шутом в королевском дворце. Дурной он все-таки, этот ваш шут.
— Не дурнее других, — отозвался Славик. — Что интересного видели?
— Роскошь царей и нищету трудового народа. Там у них горничные босиком бегают.
Бандит хмыкнул.
— Не суди короля слишком строго. Это все выдумки его тестя, Текела. Ужасно гордый и сребролюбивый был человек. Он же, кстати, и уговорил зятя взойти на трон — чтобы через это возвеличиться самому. Единолично создав в городе революционную ситуацию, Текел мутил воду еще года три, пока окончательно не проворовался и не помер.
— От горя?
— Нет. Захлебнулся водкой. Когда к Вильгельму-то собираешься?
— Завтра. Сейчас во дворике разговаривал с Несмеяной…
— Ну, это я и сам видел. Как она тебе?
— Странная немножко.
Славик возмутился:
— Тебе все странные! Этот не тот, тот не этот! Ты сам-то вот дурак дураком, пришел с судьбой спорить. Выпендрился!
Харитон опустил глаза.
— А тебе самому не жалко девчонку?
— Я — разбойник, у меня притуплено чувство жалости. Да и чего теперь жалеть-то: все равно изрубят.
— Нет!!! — Харитон, как бесноватый, подскочил до потолка и щелкнул пружинным ножом. Сверкнув,
Славик послушно отпустил.
— Не выступай! Распоясался… — И, полюбовавшись на гостя (тот никак не мог ослабить на шее узлы), добавил: — А народу ты понравился. Будь к нему поближе. Тебя тут, кстати, многие за короля принимают.
— Меня?! — Харитон оставил удавку. — Так меня же никто еще не видел.
— Ну прямо! А из окон? — Бандит усмехнулся и покрутил головой. — Да за тобой со всех этажей наблюдают! Со всех стен. Выходить, правда, пока стесняются.
— Чего так?
— Да уж… так. Не знаю. Они, кстати, и казни смотреть не выходят. — Славик поднялся на ноги. — Нелюдимые. Пойду мальчика поищу. Обедать пора.
И ушел, хлопнув дверью. А Харитон так и остался сидеть с веревкой на шее. Повертел ее по-всякому: нет, только хуже затягивается. «Действительно, целое искусство. Как там про гордиев узел?» И чикнул удавку ножом.
В этот момент в комнате послышался посторонний звук. Харитон насторожился: звук исходил от двери. Кто-то подсовывал под нее записку.
«Так-так! Это уже интересно».
Распахнув дверь, Харитон понял, что опоздал: на лестнице никого не было. Подняв записку, он отошел с нею к окну и развернул. В записке была всего одна фраза:
Стражник у север. ворот и есть отец.
«Ч-черт возьми! Ах, Несмеяна… Ну конечно, конечно! Он еще плюнул в меня. Так вот оно как».
Тут в комнату ворвался Славик-Ватерлоо с подносом. Спросил:
— А где же хозяин?
— К тебе пошел.
— Он у меня уже был. Разве он не возвращался?
— Нет.
— Ну ладно, вот суп, ешь, а я за мясом побегу!
В дверях Славики сшиблись лбами. Славик-хозяин держал в руке цельную головку чеснока с сухой порыжевшей ботвой и комками земли на корнях. Озлившись на нерадивого слугу, он ударил его чесноком по голове и выругался.
— Надо было бабу брать. Те хоть начальство уважают, кланяются, а ты… д-дерьмо!
На следующее утро Харитон проснулся в прекрасном настроении. Приподнявшись на подушке, он без предисловий обратился к хозяину:
— У принцессы день рождения через шесть дней. Как думаешь, смогу я недельку продержаться?
Славик пожал плечами:
— Наверное, сможешь. Сегодня поговоришь с наместником, потом отгул возьмешь денька на два, потом — подготовка… Хватит.
— От-лич-но! — Харитон вскочил на ноги и с чувством обнял разбойника за плечи. — Пойду умоюсь, макияж наведу.