Русские заветные сказки
Шрифт:
— Ах, миленькой мой! Ты пришел не вовремя. Теперича у меня ночуют чужие люди в доме; приходи на ту ночь. [91]
— Ну, миленькая! — говорит любовник. — Нагнись в окошко, хоть мы с тобой поцелуемся!
Работник поворотился к окну жопой и высунул свою сраку; любовник и поцеловал ее всласть.
— Ну прощай, миленькая! Будь здорова; на ту ночь приду к тебе.
— Приходи, душа! Я стану дожидаться, а на прощанье дай, миленькой, свой х…й — мне хоть в руках его подержать: все как будто будет повеселее.
91
(приходи)
Вот он вывалил из штанов на окно свой кляп:
— На, милая, полюбуйся!
А батрак взял тот кляп в руки, побаловал-побаловал, вынул нож из кармана и отхватил у него х…й вместе с мудями; любовник закричал благим матом — и без памяти домой. Работник затворил окно, сидит себе на лавке и чавкает ртом, будто что ест. Мужик услыхал, проснулся и спрашивает:
— Что ты, брат, ешь?
— Да вот нашел на столе кусок колбасы, только никак не угрызу: такая сырая!
— Даром, брат, что сырая. Дай-ка мне кусочек попробовать.
— Э, брат, мне и самому мало! Да, пожалуй, на тебе один конец.
И отдал мужику отрезанный х… й. Мужик с голодухи начал его жевать: грыз-грыз, никак не может откусить и говорит:
— Что, брат, с нею делать? Никак не угрызешь; эдакая сырая!
— Ну ты положь колбасу в печь; пускай поджарится, тогда ты и съешь.
Мужик встал, подошел к печке и сунул колбасу прямое на цыганские зубы; подержал, подержал и стал пробовать:
— Нет, ничего колбаса не упарилась! Ее и огонь не берет.
— Да полно тебе с нею-то возиться; еще, пожалуй, хозяйка услышит — забранится. Небось в печке-то огонь весь разгреб; залей его водою, чтоб хозяйка не узнала.
— Да где воды-то искать?
— Ну поссы туда! Чем на двор идти, лучше огонь залей.
Мужику крепко хотелось спать, и зачал он прямо цыгану в рожу ссать. Как почуял цыган, что откуда-то вода льет ему прямо в рот, подумал: пришел-де потоп и стал кричать во все горло: «Ай, батенька, потоп!»
Поп услышал голос цыгана и захотел спросонок прямо на корыте спуститься на воду. Да как шлепнется об пол — все ребра себе поломал.
— О Боже мой! — кричит поп, — когда падает малой ребенок, Бог подставляет под него подушку, а как старому придется упасть — так черт борону подставит. Вот теперича я весь раз-лея! Не найти мне, верно, разбойника моего батрака.
А работник:
— И не ищи лучше; ступай-ка с Богом домой — будет здоровее!
Поп, попадья, поповна и батрак
Собрался поп нанимать себе работника, а попадья ему и приказывает:
— Смотри, поп, не нанимай похабника; у нас дочь невеста!
— Хорошо, мать! Не найму похабника. Поехал поп, едет себе путем-дорогою, вдруг попадается ему навстречу молодой парень, идет пешком-шажком.
— Здравствуй, батька!
— Здравствуй, свет! Куда Бог несет?
— Хочу, батька, в работники наниматься.
— А я, свет, еду искать работника; наймись ко мне.
— Изволь,
— Только с тем уговором, свет, чтоб по-соромски [92] не ругаться.
— Я, батька, отродясь не слыхивал, как и ругаются-то!
92
по-соромски — матерно
— Ну, садись со мной; мне такого и надо.
А поп ехал на кобыле; вот он поднял ей хвост и указывает кнутовищем на кобылью п…ду.
— А это что, свет?
— П…да, батька!
— Ну, свет, мне эдаких похабников не надо; ступай, куда хочешь!
Парень видит, что дал маху, делать нечего, слез с телеги и стал раздумывать, как бы ухитриться да надуть попа. Вот он обогнал попа стороною, забежал вперед, шубу свою выворотил и опять идет навстречу:
— Здравствуй, батька!
— Здравствуй, свет!
— Куда Бог несет?
— Да вот, батька, иду наниматься в работники.
— А я, свет, ищу себе работника; иди ко мне жить, только с уговором: не ругаться по-соромски; кто из нас выругается по-соромски, с того сто рублей! Хочешь?
— Изволь, батька, я и сам терпеть не могу таких ругателей!
— Ну, хорошо! Садись, свет, со мною.
Парень сел, и поехали вместе в деревню.
Вот поп отъехал маленько, поднял у кобылы хвост и показывает кнутовищем на п…ду:
— Это, свет, что такое?
— Это тюрьма, батька!
— Ай, свет, я такого и искал себе работника.
Приехал поп домой, вошел с батраком в избу, задрал у попадьи подол, показывает на п…ду пальцем:
— А это что, свет?
— Не знаю, батюшка! Я сроду не видывал такой страсти!
— Не робей, свет! Это тоже тюрьма.
Потом кликнул свою дочь, заворотил ей подол, показывает на п…ду:
— А это что?
— Тюрьма, батюшка!
— Нет, свет! Это подтюрьмок.
Поужинали и легли спать: батрак взлез на печь, собрал поповы носки, надел их на х…й обеими руками и закричал во все горло:
— Батька! Я вора поймал! Дуй скорей огня.
Поп вскочил, бегает по избе, словно бешеный.
— Не пускай его, держи его! — кричит батраку.
— Небось, не вывернется.
Поп вздул [93] огонь, полез на печь и видит: батрак держится руками за х…й, а на х…й надеты носки.
— Вот он, батюшка, бишь, все носки твои заграбастал; надо наказать его, мошенника!
— Что ты, с ума, что ли, спятил? — спрашивает поп.
— Нет, батька, я не люблю ворам потачку давать [94] ; вставай, мать! Давай-ка его, мошенника, в тюрьму сажать.
93
вздул (огонь) — разжег
94
потачку давать — потакать