Русский ад. Книга вторая
Шрифт:
«Slave», «esclave» – вся планета знает (говорит), что славяне – это рабы. Теперь вопрос: рабы Древнего Рима – это тоже славяне?..
Даже монголы, азиаты с рысьими глазами, не торговали др. другом и своей ближ. родней.
Разве предки немц., белы, могли выжить в пещ. Колизея, где пр. доб. свинец? – А светлокудрые, ничего… – выж.!
Кстати, о светлокудрых. Когда Владимир Васильев в Большом театре танцует «Спартак», он… кто? Кого он танцует? Итальянца, что ли?
На с/д в плену выж. только те славяне, кто не ценит свою жизнь. Насмерть
Сюда, на бер. Припяти и Зап. Двины, визант. купцы приезж. прж. вс. за деш. раб. силой. Все др. товары (мед, пенька, лен) можно купить и в центре Европы, путь в Бел. Русь смерт. опасен, но сл. – рабы стоят риска!
Вот, к слову, почему ел. пл. пост, напад др. на друга: рабы – это деньги, рабы – это вес. вино, яркие одежды и оружие!
«Каждое русское дело непременно должно оказаться либо не по силам тем, кто его предпринимает, либо окончиться неудачей, вследствие апатии людей, ради которых оно предпринято…»
Прав философ? Так? Но кто в эт. лесах видел – когда-нибудь – такие латы, такие мечи, молнией сверкающие на солнце?
Это от древних римлян. Их звон.
Потряс. Корин, портр. Ал. Невского. Кто-нибудь удивл., что рус. полководец облачен сейчас в римские доспехи?.
Александр Исаевич пишет только для себя, не для чужих глаз, поэтому пишет где может, сокращенно, экономит время.
Кажд кр. рус. город – мощный бастион на верш, холма. Бастион называется «Кремль». Виден отовсюду. От кого защищ. славяне? От Ногайской орды? От Сибирской орды? Именно у ел. (кривичей, живших в междур. Днепра, Волги и Зап. Двины) ритуал: око за око, смерть за смерть. (Позже на Кавк. у соседей это наз. «кр. местью».]
На славян, пр. всего – мол. мужчины, девушки, дети, есз… славяне же, те… кто сильнее… выменивают: оружие, вино, предм. роскоши, золото, ткани.
Человек, его жизнь, приравнен к вину, к деньгам.
(Ремарка на полях: тогда – племена, сегодня – шайки, экономический бандитизм, – какая разница?]
Александр Исаевич отложил тетрадку в сторону: с первых дней Петербурга, с «засилия иностранцев» (в этой стране всегда – засилие), русская интеллигенция дружно взялась за сочинение отечественной истории.
Кто придумает громкую фразу, еще лучше – событие, тот и патриот! От «Княжнин умер под розгами!» (Пушкин) до «Пусть без страха жалуют к нам в гости, но кто с мечом придет, тот от меча и погибнет…»-Александр Невский никогда этих слов не говорил, их сочинила академик Панкратова, оголтелая сталинистка.
А ведь укрепились слова, мгновенно укрепились!
«Ключевский счит, что слав, призв. варягов только для защиты своих рубежей. (А уж потом, позже, варяги коварн. обр. захват, власть над сл./землями). Но ни одна летопись (подчеркнуто) не сообщает нич. подобного.
Главное:
– Приходит Рюрик (Рорук?). Приглаш. ел. на царство (с братьями и дружиной). Пират, тиран, предтеча царя Иоанна, неврастеника и алкоголика; – Русь – древнескандинавское «рогхремен» («гребцы, морех.»), то есть варяги дают этим землям, фактич. своей колонии, еще и свое имя;
– от Волыни до Оки, от Азова до сев. морей – везде правят варяги. (Везде без исключен., подчеркнуто.) Появл. т/образом нов. (исключ. пришлый) правящий строй буд. страны;
– X век – Русь управляется конунгом, т. е. киевским князем (из прямых потомков конунга Рюрика);
– середина X в., «Русская Правда». Закон, созданный варягами для славянских земель. Официально узак. неравенство: за убийство княжьего мужа – 80 гривен компенсации (прим. 20 кг серебра), за убийство смерда – 5 гривен;
– чтобы войти в высш. слой р/общества, надо быть варягом. Пусть не по крови, хотя бы – по стилю жизни…»
Александр Исаевич оторвался от тетрадки и взглянул через стекло на Наташу, на ее веселое, раскрасневшееся лицо! Ветер меньше не стал, ну так что же, ради такого воздуха, такой чистоты, как здесь, ветер можно стерпеть…
«И безвозвратно уходило время только в том, что безвозвратно изнурялась моя родина…»
Кто-то сказал, что его «Теленок» – книга о том, что он очень хотел, но так и не научился дружить. – С чего, с чего вдруг литературные собратья решили, что они хоть что-то знают о нем?
Ермолай, старший сын Александра Исаевича, принес вчера анекдот. Он любит анекдоты, даже их в тетрадку заносит, чтобы не забыть.
«Согласно этикету, нож можно держать в левой руке лишь в том случае, если в правой – пистолет…»
Из России. В какой еще стране столько анекдотов, как в России?
В Китае? Во Франции? В Индии?
Разговор-интервью с Говорухиным – хорошая идея. Это Аля подсказала: интервью – невыгодный для писателя жанр, поэтому для беседы на экране Александру Исаевичу нужен не журналист, а человек с весом.
Наталья Дмитриевна и Александр Исаевич нарочно уехали из дома: сегодня Говорухин весь день снимает детей, Игната и Степку.
Портрет Солженицына на фоне семьи, так сказать.
Ну, а завтра с утра – их разговор.
– Не замерзла?
– Тепло одета, – улыбнулась Наталья Дмитриевна.
Ветер, и правда, усилился.
– Хорошо, что тепло…
Придет, придет в Россию ее коренная власть. Власть церкви._Русской православной церкви.
Та власть, которая идет из духа этой страны, из ее нутра… При одном условии: если сама Церковь устоит перед соблазнами, не погрязнет в бизнесе.
Только Всевышний может умирить Россию. Только с Ним этот народ может договориться.