Русский американец

Дмитриев Дмитрий Савватиевич

– - Может, я и видел ее, и говорил с нею.

– - Ты шутишь, Тольский!
– - удивляясь, воскликнул Намекин.

– - До шуток ли... Хочешь, Алеша, скажу, где живет твоя Настя? У ее отца, старого майора, есть недалеко от Никитской домик, в нем они и обитают.

– - Да... Как же ты узнал?

– - Ты говори, что дальше было, а после я скажу, как познакомился с нею.

– - Я стал часто бывать в домике Насти. Ее отец не особенно ласково встречал меня, зато она всегда была рада моему приезду. Я полюбил Настю...

И она меня, кажется...

– - Что же ты намерен делать? Жениться, что ли, надумал?
– - спросил Тольский.

– - О, с большой радостью, если бы... если бы отец мне дозволил.

– - А разве ты сомневаешься в его дозволении?

– - Очень сомневаюсь. Мой отец -- раб предрассудков. Свой род он почитает славным и гордится им. Моя мать из рода князей Сокольских, я -- один сын, и отец, вероятно, прочит женить меня на какой-нибудь графине или княгине.

– - Стало быть, тебе придется обойтись без согласия отца?

– - Нет, Тольский, я никогда не решусь его обидеть, ведь я -- единственный наследник...

– - И ты, чтобы не потерять наследства, хочешь потерять любимую девушку? Как же ты намерен поступить?

– - Право, не знаю еще сам... Я буду просить у отца согласия, постараюсь уговорить его...

– - Слушай, Намекин, так или иначе, но ты не должен обижать Настю. Понимаешь, не должен!.. Иначе я вступлюсь за нее, и тебе придется дорого поплатиться.

– - С чего ты взял, что я стану обижать девушку, которую так горячо люблю? Я непременно женюсь на ней, только надо выждать время... Но как ты познакомился с нею?

– - Я... не знаю... твоей Насти. Я только знаю ее отца...

– - Ты так горячо заступаешься за нее, что я невольно подумал, что ты сам влюблен в нее.

– - Вот что... А если бы так? Что бы ты сказал, если бы я полюбил майорскую дочь?

– - Я вызвал бы тебя на дуэль.

– - И сделал бы непростительную глупость: ведь я убил бы тебя. Но успокойся, приятель, дуэли между нами быть не может, потому что я тебе не соперник, и, когда будешь жениться на своей Насте, пригласи меня в шаферы. Так, что ли?
– - стараясь скрыть свое волнение, весело проговорил Тольский.

– - Разумеется... на моей свадьбе ты будешь первым гостем. Хочешь, я познакомлю тебя с моей невестой?

– - Ты не боишься, что я отобью ее у тебя? Нет, лучше не знакомь! Мой совет -- скорее проси у отца дозволение; и женись на своей Насте. Да смотри не забудь меня на свадьбу пригласить.

– - Говорю, ты у меня -- первый гость.

– - Значит, отец твоей невесты жестоко обходится со своими крепостными?
– - меняя тему разговора, спросил Тольский.

– - Майор -- очень злой человек, нрав у него отчаянный. Он никогда ничем не бывает доволен. Он скуп, но я его скупости есть какая-то странность. Да и во всем характере майора что-то непонятное...

Намекин уехал, а Тольский принялся шагать по кабинету, низко опустив

голову.

"Вот тут и пойми, и разгадай судьбу... Не прошло и двух дней, как я познакомился с Намекиным, он пришелся мне по нраву; я смотрел на него, как на своего искреннего приятеля, а теперь он -- соперник, враг... Он отбивает меня девушку, которую я так люблю, как он любить не может... Нет, не Алеша отбивает у меня, а я у него... и не он мне враг, а я ему..."

Эти размышления были прерваны приходом Ивана Кудряша.

– - Домохозяин за деньгами пришел, -- сказал он.

– - Гони к черту!

– - Гнал, не идет... Уселся в передней и сидит как квашня. "Мне, -- говорит, -- надо повидать самого барина".

– - Вот что... Ему надо меня видеть?.. Хорошо, пусть войдет.

Мошнин робко переступил порог кабинета своего неугомонного жильца и остановился у двери. У него болели зубы, и щека была подвязана большим платком.

– - Здравствуйте, любезнейший, -- насмешливо посматривая на жалкую фигуру купца, проговорил Тольский.
– - Вы за деньгами?

– - Так точно-с.

– - Так. Что это, у вас зубы болят?

– - Так точно-с... покоя нигде не дают. Просто мука.

– - Садитесь и открывайте рот.

– - Как-с? Зачем-с?
– - опешил Мошнин.

– - Я вам вместо денег за квартиру вырву больные зубы; у меня для сего имеются зубные щипцы, я -- мастер на это дело.

– - Помилуйте, как можно-с.

– - Садитесь, говорят вам! Ну!.. Показывайте, какие у вас болят зубы?

– - У меня зубы не болят-с.

– - Врете, вы сейчас говорили, что зубы вам не дают покоя. Ну, показывайте больной зуб... Не хотите? Эй, Кудряш!

На зов Тольского в кабинет быстро вошел камердинер.

– - Держи его крепче!
– - И Тольский показал на Мошнина.

Исполнительный Кудряш схватил купца и не выпускал, пока его господин рвал у бедняги здоровые и больные зубы. Мошнин ревел и кричал на весь дом, дергался, но Иван держал его, как железными клещами.

– - Ну довольно, пусти его... устал, -- спокойно проговорил Тольский камердинеру.

Мошнин выскочил из кабинета жильца, бросился на дрожки и приказал везти себя к начальнику полиции.

Мошнин в то время славился в Москве своим богатством, считался одним из крупных домовладельцев, вел большую торговлю мануфактурным товаром и был владельцем огромной фабрики. Он, хотя и был скрягой, жертвовал немало денег на благотворительность и водил знакомство со многими важными лицами, начиная с губернатора.

В своей семье, состоявшей из пятерых взрослых сыновей и жены-старухи, он был в полном смысле "сам": его слово было для всех домочадцев законом, и горе тому, кто вздумал бы возражать или не повиноваться ему. Жена, сыновья и другие домочадцы были слепыми исполнителями его воли, его каприза.