Русский частокол
Шрифт:
– Очень хорошо, я и не думала, что вот так будет. Ой, рубаха!
– Что рубаха?
– Она была под нами.
– И чего?
– Так пятна на ней черные, кровь, Вавула.
– И чего? Так и должно быть!
– Как я в таком виде предстану перед родителями?
Вавула поднялся, надел штаны, рубаху, онучи.
– Речка тут недалеко, саженей двадцать.
– Идем туда, замыть пятна надо.
– Идем.
Начинало светать.
На рассвете Вавула и Ведана вошли в дом Зарубы
Поднялась с постели мать, зажгла огонь – сын с кем-то.
– Ты не один, Вавула?
– Нет, мама, не один, со мной моя невеста.
Ольга кинулась к лежанке мужа, но тот уже поднялся на лаве:
– Невеста, молвишь? И кто же это? Мыслю, Голуба. Умыкнул-таки, дождались.
– Нет, отец, не Голуба, а Ведана Кобяк.
– Что? Ну-ка, Ольга, зажги еще огня.
Жена подчинилась. Проснулись братья и сестра.
– Чегой-то тут?
– А ну лежать на лавах, то вас покуда не касается.
Молодежь накрылась рогожами, внимательно следя за происходящим.
– Ведана? Дочь старейшины Вабежи, Веденея Кобяки?
– Так, отец!
– Ну, сын, угодил так угодил.
Хозяин взглянул на девицу:
– Сядь на лавку и жди, а ты, – он повернулся к сыну, – выйдь во двор.
Дедил шагнул вслед за сыном к плетню.
– Ты чего наделал, Вавула? У тебя голова на плечах или глиняный горшок? Или не ведаешь, что не дружны мы с Кобяком и его родом?
– А пошто недружны-то, отец? По то, что овраг никак поделить не можете? Так пусть ничей или общий будет.
Дедил за рубаху притянул к себе сына:
– Ничей? Это наша земля.
– Да какая земля, отец, в овраге?
– Неразумный ты еще, хоть и вымахал в сажень. Отдай часть земли, потом всю заберут. А Голуба? Чего мне теперь гончару говорить? Уговор же был.
– По обычаям я могу сам выбрать себе невесту.
– Можешь, а со мной до того почему не поговорил?
– Потому, что ты запретил бы брать Ведану.
Дедил сжал кол, да так, что сломалась верхушка.
– Значит, перед праздником ты в лесу с Веданой был? Уговаривались, как бежать?
– Тут виноват, отец, соврал, с ней был. Договаривался. А как иначе?
– А никак. Не по нраву Голуба, других девок в Рубино полно, нет, полез в Вабежу и кого уразумел умыкнуть? Дочь старейшины.
– Но что поделаешь, коли люба она мне, а после того…
Он запнулся.
– Говори.
– …а после того, как полюбезничали с ней в лесу, скажу так: кроме Веданы, мне никакая другая не нужна.
– Дать бы тебе тумаков. Первый ты у нее?
– Да!
– Если добром ваша затея кончится, Веденей мне такой выкуп назначит, что век не расплатишься.
Вавула понял, что отец смирился, улыбнулся:
– Кобяк прогневается, конечно, да ничего уже не изменить.
– Слушай меня. Сейчас пойду в Вабежу, там Ведану наверняка уже ищут. Буду говорить с Кобяком. Тяжелый разговор получится, но потерянного уже не вернешь. Как-нибудь договоримся. А вы с… Веданой ложитесь на лавку у печи, а завтра рыть землянку начинай, жить отдельно будете.
– Само собой, но то после свадьбы.
– А ты до свадьбы как раз дороешь, место я укажу, для вас с Голубой у общины взял. Уразумел?
– Да. Но погодь, отец. Хазары объявились.
– Чего? – как от боли сморщился старейшина.
– Хазары, говорю, объявились под конец праздника. Смотрели, как гуляют в Вабеже.
– А ну, рассказывай, как было.
Вавула рассказал.
– Этого нам ныне для полного счастья и не хватало. Вот тебе и примета, вот тебе и сгоревший дуб. Бог Перун предупреждение нам послал. Не зря говорили – к беде. Вот она и пришла.
– Ведана так же говорила, когда загорелся дуб – к беде.
– Ступай-ка ты к своей Ведане, глаза б мои вас не видели.
Проводив сына, Дедил вывел из стойла коня, вскочил в седло и направился к Вабеже.
На селе не спали. Мужики были на улице.
У оврага старейшина встретил двух вабежцев.
– Стой! – крикнул один.
Дедил остановил коня:
– А чегой-то вы на нашей земле делаете?
Мужик, старший по возрасту, с вызовом ответил:
– Это еще не ведомо, чья земля. Веденей говорит – наша.
– Ладно, с этим потом, чего щас-то не спите?
– Так вставать все одно пора, а вообще, беда у нас.
– Что за беда?
– Пропала дочь Кобяка, Ведана. Не иначе хазары вчерась умыкнули. Старейшина поехал к ним.
– Давно?
– Не-е, недавно.
– Давайте за ним, верните.
Второй мужик усмехнулся:
– А ты кто нам есть, чтобы указывать?
– Говорю, возвращайте, значит, возвращайте, у нас в Рубино Ведана.
– Ух ты! И как попала?
– Ты хочешь, чтобы твой старейшина с хазарами понапрасну сцепился? Те и порубить могут.
Старшой кивнул младшему:
– Давай, Надежа, гони за Кобяком, а то на самом деле как бы большей беде не быть.
– Угу.
Мужик сбежал по спуску, вывел коня на верх противоположного склона и галопом понесся мимо села к дальнему оврагу, за которым стали хазары.
Дедил сказал старшому:
– Я в дом Кобяки поеду. Нам говорить с ним треба.
– Это да. Эх и разгневается Веденей. А кто умыкнул-то ее?
– Сын мой, Вавула.
– Сын?
– Да.
– Ну тогда не ведаю, чем ваш разговор закончится.