Русский детский фольклор: учебное пособие
Шрифт:
В «страшных историях» также находят отражение впечатления от увиденных фильмов (обычно триллеров) и мультфильмов (появляются образы крокодила Гены, Чебурашки, Карлсона, Винни Пуха).
О.Ю. Трыкова прослеживает взаимосвязь страшилок с произведениями К. Булычева и показывает влияние сначала мультфильма «Тайна третьей планеты», а затем фильма «Гостья из будущего». В частности, отмечается образ отрицательного героя – робота, разобранного на запчасти. Можно согласиться с М.П. Чередниковой, которая рассматривает данные сюжеты как переходные от фольклора к литературному творчеству.
Влияние постфольклорных форм
Страшные рассказы являются одним из средств познания ребенком окружающего мира. Он старается разобраться в его сложности, многоплановых внутренних взаимосвязях. В то же время через «страшные истории» происходит усвоение определенных понятий (смерти, разлуки, одиночества).
Даже воображаемые встречи с страшным, таинственным позволяют не просто преодолевать страх, но моделировать свое поведение, чтобы в реальной обстановке сохранять ясность действий и самообладание. Таким образом, в процессе становления ребенка страшные рассказы выполняют ту же функцию, что древние мифы в становлении человечества (можно сравнить с обрядом инициации).
Контрольные вопросы
1. Когда впервые появились «страшные истории»?
2. Почему «страшилки» первыми стали записывать литераторы?
3. Кто и когда начал записывать «страшные истории»?
4. Как используется в литературе поэтика «страшных историй» (структура, композиция, образы, стилевые приемы, словесные формы)?
5. В каких литературных произведениях вы встречаетесь с образами из «страшных историй?»
6. Почему исследователи связывают потребность рассказывания «страшных историй» с развитием психологии и внутреннего мира ребенка?
4. Как в названии жанра отразилась его специфика?
5. Можно ли отнести «страшные истории» к мифологической культуре?
6. По каким атрибутивным признакам записи «страшных историй» относят к тому или иному десятилетию?
7. Почему «страшные истории» считают контаминационным жанром?
8. Какой словесный жанр и почему доминирует в составе «страшных историй»?
7. Почему образы персонажей «страшных историй» обнаруживают атрибутивные признаки (чаще всего выраженные с помощью эпитета или цветового обозначения)?
8. Известны ли вам «страшные истории»?
9. Можно ли считать однотипность свойством «страшных историй»?
10. Какие предметы встречаются в «страшных историях»? Проведите их классификацию.
11. Какова функция цвета: индексирующая, эмоциональная или символическая? Можно ли говорить о том, что цвет является признаком исключительного свойства» (мнение М.П. Чередниковой)?
7. Игровой фольклор
Основные понятия: происхождение игр, классификация, игровые приговоры, ролевые игры, игровая обрядность, игры-импровизации.
Игра занимает исключительное место в жизни ребенка. Она начинается в ранний колыбельный период и вначале является выражением чисто физиологических потребностей и побуждений. Со временем игра приобретает социальные черты и становится
Известны разные теории, в которых определяется роль игр в развитии детской личности. Наиболее значительной является теория К. Гросса, указывающего на роль игры как развивающего фактора. Он полагает, что игра – это подготовительное упражнение к настоящей жизни. «Пока в детскую жизнь не врывается воспитание с присущей ему принудительностью, дети заняты главным образом игрой. Если откинуть общие жизненные отправления, еду, питье и сон, то у нормального, предоставленного самому себе ребенка не окажется почти ничего, кроме игры» [246] .
246
Гросс К. Душевная жизнь ребенка. – Киев, 1916. – С.57.
Большинство народных игр унаследовано детьми от взрослых. Сопоставление наблюдений над играми и песнями в трудах И.П. Сахарова (1837), П.А. Бессонова (1868) и А. Можаровского (1882) показывает, что распространенные среди взрослых в первой трети XIX века игры и игровые песни во второй половине XIX века перешли в детский репертуар.
По свидетельству И.П. Сахарова, «Жмурки» или «Слепой козел» являются играми девушек-невест, по данным П.А. Бессонова – относятся к детской среде; «Коршун» определяется И.П. Сахаровым как молодежная игра, П.А, Бессоновым – как детская; «Редьку» И.П. Сахаров считает любимой игрой «женщин, девиц и молодчиков», П.А. Бессонов определяет ее как детскую.
Другие игры подтверждают данную тенденцию. Святочная игра «Коза», описанная Сахаровым в «Сказаниях русского народа» как взрослая, А. Можаровским уже отнесена к детским с указанием, что в нее играют дети семи-восьми лет. Естественно, что в течение некоторого времени эти песни и игры продолжали существовать параллельно и в репертуаре детей, и в репертуаре взрослых. В 1928 году О.И. Капица пишет о том, что данные игры фиксируются исключительно в детской среде.
Детей привлекали прежде всего ролевые игры с хорошо разработанным драматическим действием. Сравним игру «Заинька» в записи И.П. Сахарова (записанную от взрослых) и эту же игру из сборника Е.А. Покровского (запись сделана от детей).
В среде взрослых игра имела четко выраженное обрядовое значение, она использовалась и для гадания. В детской среде игровая песня утратила обрядовый смысл, превратившись в припев, задающий ритм движения участников. О.И. Капица отмечает, что по степени трансформации песенного текста можно сказать, когда та или иная игра перешла от взрослых к детям. Именно ритмическая структура способствовала быстрому приспособлению воспринятого от взрослых песенного материала.
Игры детей разных народов сходны между собой. Дети одного возраста везде играют с одними и теми же игрушками: волчками, куклами, мячиком, веревочкой и т. д. Такое же сходство наблюдается и в темах игр-импровизаций – повсеместно мальчики играют в разбойников, охотников, солдат, а девочки в семью. Игры, которые ведутся по сходным правилам, организуются в формы, которые также имеют много общего.