Русский кайзер. «Иду на вы!»
Шрифт:
Традиционно несколько раз в году Михель устраивал смотры для иностранцев, желающих завербоваться на венедскую службу. Вообще-то Грифич не был в восторге от иностранцев-наемников, но артиллерия – дело такое… Ну не хватало пока людей, не хватало! Несмотря на двойное жалованье артиллеристов, большая часть дворян предпочитала более традиционные военные карьеры – кавалерия, флот и пехота. Люди же, имеющие достаточное образование для службы в артиллерии, в большинстве своем предпочитали более мирные… или финансово выгодные профессии.
В последние пару лет наметился тонкий ручеек кондотьеров из Франции и Испании. В обеих странах правили Бурбоны, и в обеих странах была предгрозовая ситуация. Причем в Испании к Бурбонам отношение было куда как хуже: многие считали
Храбрые шевалье и идальго не боялись воевать и умирать, но вот участвовать в приближающейся гражданской войне желали не все. Вот и сейчас…
– Капитан Наполеоне Буонапарте, – представился вошедший соискатель, попаданец от неожиданности раскашлялся. Ну ни хрена себе! Отпив воды, он знаком велел тому продолжить. Кстати – очень красивый и подтянутый мужчина, никакого лишнего веса, да и рост вполне средний [32] …
– Дворянин, корсиканец, артиллерист. Участвовал в боях в Новом Свете, звание капитана получил за взятие Мурсии.
32
В молодости Наполеон был достаточно красивым и очень подтянутым мужчиной. Рост 169 см – вполне прилично, особенно в те времена.
– Слышал о том деле, – благожелательно отозвался Михель, – но думал, вам за это больший чин дали.
Наполеон промолчал, только выразительно пожал плечами.
– И почему же вы хотите покинуть Францию и поступить к нам на службу? – спросил Рюген.
– Потому, что не вижу там перспектив. Там явно намечается смута, а я не могу понять, к какой стороне лучше примкнуть.
– А еще вас уволили со службы как неблагонадежного, – спокойно добавил Михель, заглянув в бумаги.
Губы Наполеона задрожали…
– Уволили, – с горечью отозвался он, – я всего лишь хотел блага моей Корсике [33] . А оказалось, что если мое мнение о благе родины расходится с мнением Парижа, то я – неблагонадежный и потенциальный бунтовщик, хотя я с товарищами хотел примирить Корсику с Францией!
Попаданец смотрел и видел не будущего (возможного, только возможного!) врага России, а обычного молодого офицера с не слишком удачной судьбой. История явно пошла по другому пути, а безусловно прекрасный артиллерист лишним не будет. Присмотрим заодно…
33
Наполеон был патриотом Корсики, до определенного времени весьма активно участвуя в политической жизни острова – вплоть до тренировки местного ополчения, участия в выборах и т. д.
– Что ж, капитан Буонапарте, – негромко сказал Померанский после обмена взглядами с Покорой, – вы приняты на испытательный срок. В канцелярии вам выдадут аванс… – тут Рюген с некоторым сомнением оглядел потрепанный мундир и впалые щеки, вспомнил, что у него было очень много братьев и сестер, которые до определенного времени жили не богато… – и подъемные. Ваша задача: показать себя хорошим артиллеристом и вжиться в офицерское сообщество. А еще – выучить венедский язык как можно быстрее.
Глава восьмая
Пришла пора взяться за мемуары. Раньше это все откладывалось и откладывалось, но – надо.
– Ой-е! – протянул Померанский, перечитывая творение секретарей. Ну да – писал не сам, графоманией он не страдал. Да и откровенно –
В его же случае задача несколько осложнялась: таким же образом «писали» мемуары все «ближники», так что требовалось выработать единую сюжетную линию. По настоянию попаданца – максимально правдоподобную. Здесь этим не слишком заморачивались, но хотелось, чтобы историки в будущем относились к его мемуарам как к абсолютно достоверным документам, которым можно доверять полностью. А для этого – минимум расхождений у самого Игоря и его приближенных, и конечно же – максимум правды.
Даже какие-то нелицеприятные для них вещи описывались достаточно честно. Ну… почти. Там – слегка недосказал, здесь – написал о том, что пришлось принимать неприятное решение в условии дефицита информации или прямого обмана… И пожалуйста: мемуары становятся Главным Историческим Документом. По крайней мере, на это надеялся попаданец, прекрасно помнивший, насколько избирательно подходят историки к интерпретации фактов. Проще говоря: «Кто девушку обедает, тот ее и танцует».
Проблема же заключалась в местных литературных традициях, требующих изрядной велеречивости, словоблудия, наукообразных слов и философских рассуждений. Выглядело это порой забавно: описание боя от нормального такого рубаки с четвертьвековым стажем и тут же – вставка про виденное недавно стадо овечек (ах, как они напомнили мне босоногое детство!). После этого следовало несколько абзацев или даже страниц про это самое детство – в идиллически-пасторальных тонах. Затем философская вставка о бренности бытия. И это здесь считалось едва ли не легкой литературой… Образчики «серьезной» начисто «ломали» мозг.
Вот и получается: «литературным неграм» дали общий сюжет, дали какую-то канву, а отучить их от подобных вставок и велеречивости пока не удавалось. Можно было бы плюнуть и оставить как есть, но Игорю хотелось максимальной аутентичности документов. Так, чтобы историки могли сказать: «Да, писал сам Померанский, разве что секретари правили», – важно для достоверности информации.
В середине сентября пришлось проинспектировать Хорватию. Очередная ссора с венграми из-за пограничных территорий грозила перерасти в войну. Венгры «закусили удила» после отделения от империи Габсбургов и принялись весьма бурно «восстанавливать исконные земли».
Выглядело это примерно так:
«Семьсот лет назад копыта наших коней топтали эту землю, а значит – она наша…
– Хорватия во времена Габсбургов была, по сути, частью Венгрии, а значит – она тоже наша…»
В общем, все было «нашим» [34] – и претензии были соответствующие.
Миклош Пальфи фон Эрдед, недавно умастивший упитанное седалище на венгерский трон, отличался высокой степенью паранойи и подлостью характера. Пальфи посадили своего представителя на трон не благодаря военным и гражданским заслугам, а скорее вопреки им. Во время смуты они отошли в сторонку, и как выяснилось – не просто так. Все это время они интриговали, подкупали, убивали… И когда пришло время выбирать короля, оказалось, что выбирать-то, по сути, не из кого. Выбрали Миклоша, но не все с этим согласились, на доброй половине Венгрии его власть не признали.
34
В реальной истории венгры подняли восстание в 1848 году, пытаясь скинуть Габсбургов. Когда славяне Австрии тоже начали бунтовать вместе с венграми, добиваясь свободы для своих народов, венгры… обозвали их контрреволюционерами и предателями и подавили восстания. По мнению венгров, славяне должны были воевать за Единую Неделимую Венгрию, причем родные земли славян должны быть включены в состав этой самой ЕНВ. Автономия? Может, вам еще и гражданские права, как у нормальных венгров?